На прошлой неделе 22-летняя Аминат Лорсанова из Чечни обратилась в Следственный комитет с просьбой возбудить уголовное дело против своих родителей, их знакомого, который "пытался изгнать из неё джинна", и врачей ООО "Клиника пограничных состояний имени Боева". По словам девушки, в 2018 году она дважды была незаконно помещена в психиатрические стационары, где подверглась пыткам и истязаниям. Чеченка находится за пределами РФ, ее интересы представляет "Российская ЛГБТ-сеть".
Исполнительный директор программ сети Игорь Кочетков рассказал "Кавказ.Реалии", что изгнание джиннов из геев и лесбиянок – распространенная в Чечне практика.
- Что происходит в республике сейчас? И как та девушка согласилась рассказать свою историю?
- Ситуация в Чечне можно сказать ординарная, мы получаем 2-3 сообщения в месяц по поводу задержаний полицией, либо вот таких историй с родственниками. Нет таких массовых облав, которые были в 2017 году или в начале 2019 года. Но, с другой стороны, отдельные случаи не прекращаются. И это только случаи, которые нам становятся известными. Сколько их на самом деле – можно только предполагать.
Что касается Лорсановой, то она обратилась к нам в 2019 году. И она была готова изначально обратиться в полицию в связи с тем, что с ней произошло. Но нам нужно было обеспечить ее безопасность.
- Она находится в другой стране?
- Да, она сейчас не в России.
- "Лечению от гомосексуальности" многие подвергались, да?
- История Лорсановой – не единичный случай действительно. Она просто первая, кто решился об этом публично заявить. А изгнание джиннов как способ "лечения гомосексуальности" – распространена практика.
- А этот своеобразный экзорцизм нельзя расценивать как сохранение жизни гею или лесбиянке? Я к тому, что убивать не будут.
- Но ведь изгнание джиннов – это же пытка, это уже расправа. И потому говорить, что давайте не будем убивать, а просто побьем – нет, это не способ. И у меня нет никаких оснований утверждать, что после этого не человека не убьют.
- Глава Чечни Рамзан Кадыров на одном из заседаний говорил, что люди заявляют о пропаже родственника, а потом его находят, например, в Пятигорске, после чего он видео с извинениями записывает. Это заявление не может ли быть связано с историями о пропаже ЛГБТ-людей?
Игорь Кочетков
- Я не знаю, что имел в виду Кадыров. Не знаю, насколько серьезно относиться к той информации, которую он сообщает. Может, кто-то и пропадает на несколько дней в Пятигорске. Но мы-то имеем дела со случаями, когда людей пытают, реально пытают. И они бегут из республики, где есть угроза их жизни и здоровью. И я бы не хотел спорить с Кадыровым о том, что он говорит. Это невозможно комментировать просто. Весь мир знает, что в Чечне людей убивают за их сексуальную ориентацию, не надо нам тут рассказывать про какие-то поездки в Пятигорск.
- Насколько соответствуют действительности сообщения, что родственники задержанных выкупают их из секретных тюрем? Речь идет о колоссальных для местных жителей суммах –от миллиона до двух.
- У нас есть такие истории. Многие из тех, кто нам обращался, рассказывали, что их родные заплатили выкуп. Размер выкупа бывает разный. Он зависит от того, как сотрудники полиции оценивают благосостояние семьи.
- На сегодняшний день сколько людей из Чечни уехали из РФ?
- За все время, начиная с 2017 года, к нам обратились 165 человек. Порядка 140 из них покинули Россию.
- Некоторые из уехавших свободно общаются с журналистами. И на них потом объявляется охота. Насколько опасно сбежавшим рассказывать свою историю открыто?
- Власти тех стран, куда ребята уехали, их защищают и можно рассчитывать на защиту. Но угрозы расправиться поступают. И это не просто угрозы, а призывы со стороны чеченских властей. Мы знаем, что в Москве, например, собирали чеченскую диаспору, призывали искать тех, кто называет себя геями и лесбиянками. Буквально на днях Кадыров заявил, что этих "шайтанов, которые распускают сплетни о республике" надо находить и наказывать. То есть такая "работа" ведется. О тех случаях, о тех угрозах, которые нам становятся известны, мы естественно информируем власти тех стран, где находятся беженцы. И меры адекватные там принимаются.