Ждут ухода Путина и окончания войны. Что ищут в интернете на юге России и Северном Кавказе

Сайт Кавказ.Реалии выяснил, какие вопросы, связанные с войной против Украины, волновали жителей юга России и Северного Кавказа за последний месяц. Для этого редакция с помощью общедоступного сервиса Яндекс.Метрика проанализировала самые популярные запросы жителей двух федеральных округов в Яндексе. Выяснилось, что люди стали меньше опасаться мобилизации, больше надеяться на уход Путина и не бояться называть войну войной. Эксперты считают это еще одним доказательством растущего неодобрения действий российских властей.

Несмотря на то что в России предусмотрено административное и уголовное наказание за использование слова "война" по отношению к вторжению в Украину, в Южном федеральном округе запрос "война в Украине новости" за последний месяц использовали 54 тысячи раз, а в Северо-Кавказском – 16 тысяч.

Наиболее популярным такой запрос был в Карачаево-Черкесии – его индекс (или отношение к другим запросам в Яндексе) составил 109%, новости о войне здесь за месяц искали 974 раза. Почти такая же популярность этого запроса и в Волгоградской области (индекс составил 108%), однако его вводили за месяц 11 тысяч раз.

Если оценивать кривую поискового запроса о войне по месяцам, то чаще всего его использовали в феврале и марте прошлого года, а также в октябре – после начала мобилизации 21 сентября 2022 года.

Поисковый запрос "спецоперация новости", который был бы верным с точки зрения российского законодательства, используют реже. В Южном федеральном округе эту фразу вводили в Яндексе за месяц 49 тысяч раз, а в Северо-Кавказском – всего 9,5 тысячи. Причем после начала войны в феврале и марте слово "спецоперация" вовсе не пользовалось спросом, однако в октябре оно резко набрало популярность и достигло своего пика.

Официальный запрет не мешает россиянам в частных разговорах называть войну войной, что не говорит об уровне поддержки или протеста против вторжения армии в Украину, считает социолог из Германии Николай Митрохин. С этим мнением согласна и научный сотрудник Александровского института при университете в Хельсинки, политолог и социолог Маргарита Завадская.

"Я думаю, если не уточнять, кто начал вторжение и кто несет за это ответственность, то "война" – наиболее удобное и понятное для всех слово. "Спецоперация" – это для официальных речей, публичных высказываний", – говорит она.

При этом Завадская указывает со ссылкой на данные "Левада-центра", что уровень поддержки действий армии РФ среди местного населения действительно снижается.

Гражданский активист Кирилл Эрлихман считает, что население России в своем большинстве воспринимают термин "спецоперация" как форму юмора и сатиры и используют это обозначение, чтобы только защититься от государства.

"В последнее время термин "война" используют и представители власти. Об этом говорил и Медведев, это слово использует Путин. Изначально планировавшаяся спецоперация вышла из-под контроля – теперь надо превратить ее в народную войну", – отмечает Эрлихман.

Социолог Искандер Ясавеев как человек, проживающий в России, утверждает, что местные жители не приняли новояз: они понимают, что происходящее – не "спецоперация", и называют вещи своими именами. По его словам, он не видит доминирующей поддержки вторжения в Украину: часть людей занимает отчетливую критическую позицию по отношению к российской власти, но не высказываются публично. Часть не скрывает своих антивоенных позиций и выходит на пикеты.

"В моем кругу есть люди, которые поддерживают войну. Но это точно не большинство. И даже среди старшего поколения уже есть усталость от потока негатива. Люди просто устают смотреть эти передачи – из-за того, что федеральные каналы транслируют одно и то же (обстрелы Украины, обстрелы Донецка) у многих возникает вопрос, почему так. По большому счету не так много людей, у которых настолько отсутствует критическое мышление", – заключает эксперт.

Усталость и раздражение

Поисковый запрос о том, "как избежать мобилизации", уже не так актуален – пик его использования пришелся на сентябрь-октябрь. В Южном федеральном округе эту фразу за последний месяц использовали только 155 раз, а в СКФО – 42 раза. При этом вопрос "как пойти добровольцем" до сих пор актуален – ответ на него за месяц в ЮФО искали 3,5 тысячи раз (чаще в Краснодарском крае и Ростовской области), а в СКФО – 880 раз (больше всего – на Ставрополье (600 раз), меньше – в Ингушетии (4 раза)).

Гораздо чаще жителей двух округов волновал вопрос "когда закончится война" – такой запрос вбивали в Яндекс более 62 тысяч раз. Выше среднего, согласно данным региональной популярности, интерес жителей Северо-Кавказского (112%) и Южного федерального округов (102%) к тому, "когда умрет Путин". Примечательно, что в Чечне этим вопросом задались лишь 11 раз за последний месяц, но запрос "когда умрет Кадыров" интересует жителей республики в 20 раз чаще, чем любая другая информация (2193% по отношению к другим запросам в Яндексе для этого региона).

Социолог Маргарита Завадская считает, что такие запросы похожи на поход к гадалке.

"Я думаю, это способ справиться с действительностью, которую очень сложно контролировать. Это практики, которые позволяют человеку задавать абсурдные вопросы, на которые ни у кого нет ответа, но бездушный поисковый механизм все равно что-то выдаст. Возможно, это история про надежду или про черный юмор, который просто помогает справиться с тяжелой реальностью", – говорит Завадская.

За последний месяц жители юга и Кавказа также искали возможности помочь ВСУ, эту фразу использовали в поисковике за месяц 352 раза в Южном федеральном округе, (половина – 161 раза – в Краснодарском крае), а в СКФО – 65 раз. Однако, по мнению социолога Николая Митрохина, это незначительные цифры.

"Это статистически ничто. Естественно, есть люди, у которых есть симпатии к Украине. Но я думаю, что на Северном Кавказе их значительно меньше, чем в Центральной России", – утверждает эксперт.

С ним не согласен лидер волгоградского отделения партии "Яблоко" Александр Ефимов, который убежден, что южные регионы всегда были более поляризованы по настроениям граждан – в них живет намного меньше тех, кого называют "неопределившимися".

"В наших регионах намного большее количество жителей служат сейчас в российской армии. Соответственно, объем информации о том, что там происходит, плюс количество жертв несколько больше, чем в других регионах России. Плюс у нас здесь и темперамент, и большая вовлеченность. Украина – не просто абстрактное государство, с которым сейчас происходит столкновение. Это друзья, родственники, соседи, поэтому на юге все острее", – объясняет Ефимов.

По мнению политика, за последний год те, кто поддерживал происходящее, не поменяли точку зрения, зато колеблющиеся хотят скорейшего завершения конфликта, прекращения огня и переговоров.

"Люди замучены реформами 90-х, дефолтом, монетизацией льгот, падением уровня жизни, пенсионной реформой. Их насущное требование – отстаньте от нас, сделайте что-нибудь, чтобы мы нормально жили, нам не надо внешних побед. 70% населения просто хотят спокойно жить, хотят, чтобы все закончилось и можно было поехать на дачу", – говорит Ефимов.

Пик фрустрации россиян пришелся на осень, когда была и мобилизация, и сдача российских позиций как в Харьковской области, так и в Херсонской. Но непопулярность войны в России была очевидна с ее начала, уверен социолог Николай Митрохин.

"Группа поддержки войны, я думаю, в России составляет 10–15%. Из них активно поддерживают, то есть готовы тратить свои деньги, отдавать свои жизни, не более 5%. При этом приграничные регионы – Ростовская область, Кубань – отличаются гораздо большей поддержкой войны", – считает Митрохин.

При этом Маргарита Завадская подчеркивает сложность выяснения актуального мнения общества внутри авторитарной страны.

"Многие хорошо усвоили урок, что свое мнение иногда надо держать при себе. Есть, конечно, и те, кто поддерживает [вторжение] искренне, но людей, которые просто хотят, чтобы их оставили в покое, гораздо больше, чем политических фанатиков. Хотя они склонны давать официально одобряемые ответы для того, чтобы от них отстали и просто на всякий случай. Респондент воспринимает опросы как разговор с государством", – говорит Завадская.

После года войны настроения в обществе меняются, несмотря на радикализацию уровня пропаганды, считает гражданский активист Кирилл Эрлихман. Он выделяет несколько причин этого: психологическая усталость от войны, постоянное наблюдение за увеличением количества жертв, тяга к альтернативным источникам информации. Также, по его словам, многим людям не нравится процесс героизации преступников, которые были хорошо известны в маленьких социумах. Кроме того, люди в условиях постоянно снижающегося заработка и дохода смотрят на семьи, которые получают за погибших большие выплаты, – это им тоже не нравится.

При этом Эрлихман склонен считать, что, к примеру, в Чечне и в Краснодарском крае по-разному воспринимают официальную правительственную пропаганду.

"У многих есть родственники, погибшие в 90-е годы во время чеченской войны. Мы, скорее, имеем дело с мимикрированием, желанием защититься от давления властей, но внутренние убеждения абсолютно не идут в тренде с государственной идеологией. Люди понимают, что это не их война, но высказать это в публичном поле не могут, потому что за этим последуют санкции", – подчеркивает активист.

***

Власти Чечни забеспокоились по поводу "равнодушных" жителей, которые не демонстрируют лояльность режиму и в то же время не выступают против. В последние месяцы о таких людях чиновники стали говорить намного чаще, а глава региона Рамзан Кадыров назвал эту категорию "самой опасной". Чаще всего речь идет о молодежи. Опрошенные сайтом Кавказ.Реалии правозащитники указывают, что таким образом Кадыров укрепляет режим личной власти в республике.