"Я готова бороться до конца своих дней"

Адвокат Малика Абубакарова с пострадавшей Заирой Бопхоевой

Европейский суд по правам человека обязал Россию выплатить 20 тысяч евро жительнице Ингушетии Заире Бопхоевой, которая находится в коме уже восьмой год.

Девушка стала жертвой умыкания, похищения с целью женитьбы. В первый раз Заиру украли, когда ей было всего 16. Через два года муж, который был старше лет на 20, вернул ее домой.

В декабре 2009-го Заиру похитил уже другой человек – местный житель по имени Халид. Хава Бопхоева, мать девушки, подняла шум, и дочь через сутки вернули домой.

Родственники-мужчины выкрали Заиру из материнского дома, увезли в лес, где жестоко избили, требуя ответа – вступала ли она в интимную связь с Халидом. Согласно местным обычаям, девушка, проведшая ночь в чужом доме, считается обесчещенной. Либо она должна выйти замуж, либо "позор" необходимо смыть кровью. Хава подавала в полицию заявление об избиении, но силовики фактически проигнорировали обращение.

Под натиском родственников Заиры Халид забрал девушку и поселился с ней в доме своей матери. Через несколько дней после женитьбы новобрачного по каким-то семейным делам отправили в дальнее село. Вернувшись, он обнаружил жену больной.

В конце декабря Заира попала в больницу: сначала врачи ей поставили диагноз "почечная недостаточность", позже – "отравление неизвестным веществом". А потом внезапно решили, что у пациентки эпилепсия.

Все это время девушка почти не общалась с матерью - свекровь и золовка отобрали у нее телефон. Сам муж в происходящее не вмешивался и дома практически не появлялся. Сестра Халида время от времени разрешала Заире короткие звонки матери. Только так Хава могла узнать о состоянии дочери.

Январь 2010-го Заира провела в приступах – она то теряла сознание, то ее лихорадило. 1 февраля девушка впала в кому, в которой находится по сей день.

За ней присматривает мать. Хава говорит, что свекровь угрожала ее дочери. Женщина подозревает в случившемся мать и сестру Халида. Правоохранители дело расследовать не стали – взяли только показания у матери мужа.

Но Хава настроена решительно: виновные не должны уйти от ответственности. "Я готова бороться до конца своих дней, я не сдамся. Хочу добиться правды", - заявила она "Кавказ.Реалии".

При содействии организации "Правовая инициатива", женщина обратилась в Европейский суд. Власти не расследовали обстоятельства происшествия, постановили в суде и вынесли решение о компенсации.

Адвокат пострадавших Малика Абубакарова говорит, что решение суда вряд ли повлияет на ингушских следователей.

"Утеряны все доказательства, ничего не найдут. Единственное, что следователи смогут сделать, это возбудить дело против врачей, которые лечили Заиру. Они каким-то странным образом потеряли анализы крови и мочи, которые мы требовали предоставить. Учитывая, что изначально диагнозом было отравление, то медики должны были установить, что это за яд и как он попал в организм. Этих данных нет", - пояснила адвокат.

Мать Заиры, по словам защитницы, обратилась в органы только через десять месяцев после случившегося (когда поняла, что родственники ничего не хотят делать). Отец девушки скончался, а другие члены семьи посчитали, что дочь Хавы сама виновата. Поначалу у матери попросту не было времени и сил ходить к правоохранителям.

"Она все это время ухаживала за дочкой, надеялась, что та выйдет из комы и сама расскажет, что произошло. Хава пошла в полицию лишь, когда поняла, что надеяться не на кого. Пока те расшевелились, прошло еще время. И когда шла проверка, кто-то постарался скрыть улики", - рассказала адвокат.

Диагноз Заиры в медицинских документах сейчас связан не с отравлением, а с эпилепсией. И это, несмотря на выводы экспертизы, подверждающие, что до всей этой истории Заира ничем подобным не страдала.

В прошлом году мать собрала деньги и повезла дочь на реабилитацию в Воронеж. После первого же курса лечения, по словам Хавы, у ее ребенка исчезли припадки. Врачи сказали, что мозг Заиры не поврежден и есть надежда, что она выйдет из комы.

Хава надеется, что сумеет собрать деньги на полноценное лечение, но помощи ждать ей не от кого.