Отстающий Кавказ. Власти заявляют о росте зарплат – затронет ли это всех?

Республики Северного Кавказа вновь оказались в конце рейтинга по уровню зарплат. Здесь традиционно сохраняется большой разрыв с среднероссийскими показателями, хоть исследователи и заявляют о росте оплаты труда во всех регионах. Сайт Кавказ.Реалии спросил у экспертов, с чем связана такая тенденция и может ли ситуация измениться перед президентскими выборами.

Самая высокая доля работников, получающих менее 20 тысяч рублей в месяц, согласно свежим данным РИА "Рейтинг", пришлась на Северный Кавказ. На первой строчке оказалась Чечня – 35,6%, затем Ингушетия – 34,1%, Дагестан – 32,2%, Карачаево-Черкесия – 30,8%, Кабардино-Балкария – 29% и Северная Осетия – 28,8%.

Также, согласно исследованию, в Калмыкии лишь 1,8% жителей получают более 100 тыс. рублей в месяц, в Ингушетии таких работников всего 2,08%, в Кабардино-Балкарии – 2,12%, в Дагестане и Чечне – по 2,3%. В последнюю десятку вошла также Северная Осетия – здесь доля высокооплачиваемых работников – 2,4%.

Регионы Северного Кавказа ежегодно оказываются на последних строчках других похожих рейтингов в сфере экономики: исследования материального благополучия, рейтинга по обеспеченности местных жителей накоплениями, по росту рынка труда, объему банковских вкладов, зарплатам учителей.

По последнему показателю худшая стране ситуация все последние годы сохранялась в Чечне. Средняя оплата труда школьного учителя, по последним исследованиям, достигала лишь 26,7 тысяч рублей в месяц. Это более чем вдвое ниже среднероссийского показателя, составляющего 57 тысяч рублей в месяц. При этом в конце прошлого года местное правительство заявило о планах довести этот показатель до средних значений в соседних регионах – удалось ли это сделать, пока неизвестно.

Кавказ без прибыльных производств

В республиках Северного Кавказа традиционно нет промышленного производства и массово не добываются полезные ископаемые – так в беседе с редакцией объясняет ситуацию кандидат экономических наук, преподаватель экономики в одном из крупнейших российских вузов, пожелавший остаться анонимным.

"В этих регионах хозяйственная деятельность смещена в сторону малоприбыльных видов занятий: сельское хозяйство, туризм", – говорит эксперт.

Он поясняет, что с начала войны наибольший финансовый и кадровый импульс получил военно-промшленный комплекс – на Северном Кавказе никогда не были сосредоточены предприятия, которые сейчас находятся "на волне зарплат".

С этим мнением солидарна экономист и демограф Марина Лифшиц: "Почему на Северном Кавказе нет военных производств? Можно предположить, что центр не доверяет северокавказским республикам, так же как республики не доверяют центру".

Одна из развивающихся статей кавказской экономики – туризм. В сентябре министр экономического развития РФ Максим Решетников заявил о том, что Дагестан стал лидером по приросту турпотока: этим летом он увеличился в семь раз (с 30 до 212 тысяч человек).

Сфера туризма не создает высокооплачиваемые рабочие места, продолжает предыдущий собеседник – преподаватель экономики. К тому же, по его мнению, поездки в северокавказские республики могут считаться рискованными.

"Антисемитские волнения вряд ли повысят популярность Махачкалы как туристического направления. Люди видят, что ситуация может легко выходить из-под контроля: бедное население, большая доля молодежи. Ничего удивительного здесь нет", – резюмирует эксперт.

Простые методы заработка

Даже среди небогатых северокавказских регионов наибольшей бедностью отличается Ингушетия – в рейтинге она заняла предпоследнее место, обогнав лишь Калмыкию.

"Бедность населения объясняется некомпетентностью, стяжательством, ненасытностью местных чиновников, зачастую связанных с федеральными коллегами", – считает профессор Ингушского госуниверситета, доктор экономических наук Мурат Булгучев.

По его словам, ситуация выгодна чиновникам: "Региональные власти довели трудоспособное население до того, что промышленные и аграрные факторы производства на 81 % находятся в собственности государства, где не может быть никакого упоминания о главном инструменте в рыночной экономике – конкуренции".

Общее бедственное положение регионов Северного Кавказа Булгучев объясняет укладом, который был заложен во времена "сталинского уничтожения малых народов" – когда для физического выживания люди использовали наиболее простые методы заработка.

При этом профессор утверждает, что низкие зарплаты в Ингушетии не связаны с неформальным сектором экономики: "По сей день кавказцы недолюбливают учёных, организаторов. Большинство экономически активного населения предпочитает стать полицейским, военным, прокурором, чтобы властвовать".

Однако, по мнению главы Transparency International в России Ильи Шуманова, теневая занятость на Северном Кавказе напрямую влияет на то, что треть населения регионов получает менее 20 тысяч рублей. Наиболее ярко, по его словам, это проявляется в Ингушетии, где официально 30% трудоспособного населения являются безработными.

"Люди числятся безработными, чтобы получать зарплату "в конверте" и претендовать на социальные выплаты по безработице", – говорит эксперт.

Все это, по мнению специалиста по антикоррупции, напрямую связано с масштабными фактами фальсификаций на Северном Кавказе.

"Я могу вспомнить, как в Ингушетии "мертвые души" формально были трудоустроены в коммерческих предприятиях: порядка 64 тысяч людей якобы получали там зарплату. Вот эти масштабные махинации являются визитной карточкой Северного Кавказа", – говорит Шуманов (речь идет о массовом фиктивном устройстве жителей Ингушетии на сельхозпредприятия, из-за которого в 2018 году было возбуждено семь уголовных дел. – Прим. ред.).

Марина Лифшиц также считает вполне вероятным существование теневой экономики. Отчасти это может быть связано с тем, что на Кавказе люди больше рассчитывают на семью, чем на социальные гарантии государства.

Что же касается тех 2–3% жителей северокавказских регионов, которые получают зарплату более 100 тысяч рублей, то здесь мнения экспертов разошлись. Илья Шуманов полагает, что такие зарплаты получают чиновники и силовики. Однако анонимный собеседник – преподаватель экономики – уверен, что легально чиновники не могут получать такую зарплату.

Действительно, согласно официальным данным, средняя зарплата северокавказских чиновников составляет 50–56 тысяч рублей.

"Бедность не смущает российскую власть"

Положение с зарплатами на Северном Кавказе идет вразрез с заявлениями властей о повышении окладов и низкой безработице. Однако опрошенные Кавказ.Реалии политологи не считают, что бедственное положение Кавказа будет доставлять Кремлю неудобства перед выборами в 2024-м.

"Сама по себе бедность регионов не смущает российскую власть. Они привыкли к тому, что народ бедный, но проблем нет. Но если где-то "полыхнет" – по любому поводу, как недавно в Дагестане, – то одним из объяснений будут низкие зарплаты", – считает политолог Аббас Галлямов.

По его словам, шансы Дагестана привлечь внимание центра к своим проблемам сейчас несколько повысились, но остальных регионов это вряд ли коснется.

Похожую позицию высказал российский политолог-регионалист, пожелавший остаться анонимным. Российская власть понимает, что люди даже в самых бедных регионах "на одну зарплату не живут" – у них есть неучтенные доходы, подсобное хозяйство, а в патриархальных регионах принято еще и помогать друг другу внутри большой семьи, говорит собеседник.

Перед выборами власть попытается "впрыснуть" в народ немного денег, указывает политолог из Татарстана Руслан Айсин. Можно предположить, что это происходит прямо сейчас: 27 ноября президент повысил МРОТ сразу на 18% – с 16,2 до 19,2 тысяч рублей. Но, по мнению Айсина, реально поменять ситуацию на Кавказе эти меры не в состоянии.

"[Причиной тому] – некомпетентные чиновники, провальная экономическая политика, которая завязана на силовой корпус. Кроме того, центр не дает местным чиновникам проявить себя: ведь экономическая независимость может вылиться в независимость политическую. Перед выборами чиновники будут публиковать те цифры, которые им спустят сверху", – резюмировал Айсин.

*Официальная российская статистика может включать данные по аннексированному Крыму или оккупированным территориям Украины

• В руководсте Чечни в середине июля заявили о получении первого места в блоке "Экономическое развитие региона" рейтинга Министерства промышленности и торговли России. Как формируется валовой региональный продукт (ВРП) – один из ключевых показателей развития территории, действительно ли Чечня совершила в прошлом году прорыв и почему Москве выгодно сохранять зависимость республики от "бюджетной иглы", разбирался сайт Кавказ.Реалии.
• Росстат опубликовал данные о живущих за границей бедности в 2022 году. Худшее положение в стране по этому показателю оказалось в Ингушетии – малоимущей здесь является треть населения. В других регионах СКФО дела обстоят не лучше. Опрошенные редакцией Кавказ.Реалии эксперты рассказали, что еще известно об уровне бедности в северокавказских республиках и почему официальная статистика может не отражать реального положения дел.
• По данным Росстата, главного госоргана статистики, Чечня остается аутсайдером по безработице, росту банкротств, размеру пенсий и зарплат учителей, объему банковских вкладов и материальному благополучию населения. На этом фоне заявления из Грозного о лидирующих позициях в рейтинге Минпромторга вызывают вопросы в их объективности.
• Средняя зарплата в сфере государственного управления и обеспечения военной безопасности в Чечне в январе – марте 2023 года составила 56 тысяч рублей. Показатель оказался самым высоким на Северном Кавказе, притом что средняя зарплата в сфере образования в Чечне – минимальная для округа.