Советская власть на Кавказе объединяла национальные республики, депортировала и объявляла врагами целые народы и перекраивала границы территорий. О причинах и следствиях такой политики историк и ведущий подкаста "Хроника Кавказа" Майрбек Вачагаев поговорил с Иэном Ланзилотти – профессором истории Washington and Jefferson College (США) и доктором философии.

– Уважаемый Иэн! Почему ваш выбор пал именно на центральную часть Северного Кавказа (территория между горами Эльбрус и Казбек. – Прим. ред.)? В то время как большинство исследователей в Европе, США и Канаде выбирают Северо-Западный Кавказ (Адыгея) или Северо-Восточный Кавказ (Чечня, Ингушетия, Дагестан).

– Чаще всего в историографии Северного Кавказа регион делится на две части: Северо-Западную (Западная Черкесия, Причерноморье, Кубань) и Северо-Восточную (Чечня и Дагестан). В какой-то степени эти субрегионы в своей истории подтверждают доминирующий нарратив о том, что местное население традиционно сопротивлялось российской колонизации.

Мое увлечение Центральным Кавказом произошло под влиянием историка Рустама Бегеулова (заведующий кафедрой истории Карачаево-Черкесского университета. – Прим. ред). Его взгляд и подход к проблемам Северного Кавказа замотивировал меня посвятить исследование именно этой части региона. Здесь перед нами раскрывается совершенно иная картина в сравнении с северо-восточной или северо-западной частями Кавказа.

Центральная часть Северного Кавказа – это всего лишь высокогорная часть Карачаево-Черкесии, вся территория Кабардино-Балкарии, Северо-Осетинской республики, части Ингушетии и Чечни. То есть условно говоря – это Терский бассейн от реки Малки до слияния реки Сунжи в Терек. В силу того, что эти регионы были покорены раньше, чем другие, то и в империю они интегрировались быстрее остальных. Самое главное, Центральный Кавказ до утверждения российского контроля был под влиянием кабардинских князей, примерно с XVI века. Все это наносит определенный отпечаток на события, происходившие в этой части региона.

В своей работе я пользуюсь понятием "Система межобщинных и земельных отношений, которые концентрировались в Кабарде". По этим причинам Центральный Кавказ стал удачным местом для исследований межэтнических отношений и роли земли в урегулировании этих отношений. Я начал с вопроса: почему межэтнические волнения в Кабардино-Балкарии в период распада СССР и краха политической системы проходили, как и в других соседних республиках? Приехав в Россию в 2011 году, я пришел к двум выводам. Первый: земельные отношения займут значительное место в моем проекте. Я заметил, что отношения между кабардинцами и балкарцами были очень натянутыми из-за земельного вопроса, и хотел понять историю этого вопроса.

Второй вывод: чтобы понять корень межэтнических противоречий в этом регионе, нельзя начинать с советского периода, а надо рассматривать их развитие в длительном периоде российской колонизации. При исследовании отношений между основными этническими общинами нынешней Кабардино-Балкарии в XVIII–XIX веках становится понятным, что система межэтнических отношений, которая связывала судьбу кабардинского и балкарского народов, охватывала в тот или иной момент до окончательного утверждения российской власти и другие народы Центрального Кавказа: карачаевцев, осетин, ингушей и так далее.

Даже после окончания русско-кавказских войн останки этих экономических и земельных отношений ощущались в земельных отношениях на Центральном Кавказе вплоть до революции и даже после нее. История Северного Кавказа выглядит немного по-другому, когда мы берем Центральную часть. Там есть система межэтнических отношений, которые мы не видим, сам нарратив немного меняется. Конечно, сопротивление против российской империи было на Центральном Кавказе, но то было раньше – этот регион покорен в начале XIX века. Поэтому картина получается немного другая.

– Мухаджиры XIX века. Мы знаем, что на Западном Кавказе (в Адыгее, в Причерноморье) это вылилось в трагедию по отношению к черкесам. А вот в Центральном регионе это проходило более спокойно и не так массово. В чем причина?

– Когда основная волна мухаджиров покидала Кавказ в 50–60-х годах XIX века, кабардинцы и осетины уже жили под российской властью почти полвека, если не больше. Идея мухаджирства не так сильно поощрялась османской стороной, когда кабардинцы сражались против России, это в конце XVIII – начале XIX веков. Мухаджирство активнее стало развиваться позже, в середине XIX века.

В начале XIX века большая часть населения данного региона умерла от чумы, от войны, от царской политики окружения кабардинских сел казачьими станицами, то есть население Кабарды было не столь многочисленным, как в Западной Черкесии.

– Принято считать, что Советский Союз, якобы многое перенял у Российской империи. Отличалась ли царская, а потом советская политика в отношении этих республик?

– Конечно, была разница, и существенная. При этом не отрицая определенные действия, которые были присуще и имперской России, и Советскому Союзу. Каждая из этих республик прошла и царский, и советский период по-своему. Иногда политика сильнее зависела от национальности, чем от региона. Тем не менее, разница зависела не столько от национальностей, сколько от географии, специфического контекста того момента, например: шла ли война в той или иной части Кавказа. Главное различие – это наличие национального принципа советской власти, введенного в регионе в 20-х годах XX века.

– На короткий исторический период в регионе появляется так называемая Горская Советская республика (с 1921 по 1924 год. – Прим. ред.). Удалось ли избегать конфликтов с казачьим населением в этих республиках?

– Функционирование Горской Советской республики было сопряжено с земельными и пограничными спорами между малоземельными горскими народами и жителями равнины: в первую очередь с кабардинцами и казаками. В этом плане отношение между ингушами и соседними казаками на Сунженской линии были особенно натянутыми. Представители горских народов усвоили лексику большевиков, чтобы повлиять на процесс размежевания этнотерриториальных границ в пользу горских народов. Это важный момент. Горские народы поняли – лексика большевиков: язык социального класса, национальных прав поможет им в своем стремлении достичь больше земли. Как известно, дело дошло до депортации ряда казачьих станиц с Сунженской линии. В самой Кабарде удалось избежать конфликта с казаками, так как она была лучше обеспечена землей, чем другие горские народы, например: балкарцы, карачаевцы, осетины, ингуши. Эти народы были малоземельными, в том числе и из-за перехода их земель казачьим станицам в царский период.

Более или менее мирные отношения развивались между кабардинцами и казаками в XIX веке, после покорения Кабарды Россией. Я не говорю, что все было идеально, но не так, как с другими народами.

Большую роль в распаде Горской АССР сыграл выход Кабарды, которая пыталась тем самым избежать перехода своих территорий другим горским народам. Самый важный и показательный момент: кабардинцы и казаки иногда работали вместе, чтобы сохранить свои территории от притязаний со стороны других горских народов.

Нельзя понять все эти конфликты без учета истории XIX века, и конкретно, процесса российской колонизации Кавказа. Именно этим объясняется то, что отношения между кабардинцами и казаками развивались иначе, чем между ингушами и казаками, например, или осетинами и казаками.

– Почему было решено создать смешанные республики: Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию, а не, наоборот, объединить родственных карачаевцев с балкарцами, кабардинцев с черкесами?

– Очень часто озвучивается такой нарратив: создание этих смешанных республик – политика "разделяй и властвуй". Эта интерпретация событий не оправдывается документами. Из архивных документов мы четко видим, что преобладает экономическая целесообразность.

Несмотря на общность кабардинцев с черкесами и балкарцев с карачаевцами, в экономическом и административном планах балкарские горские общества были более тесно связаны с Кабардой, а Карачай был сильнее связан с Прикубанской равниной, где жили казаки, черкесы и ногайцы. При размежевании границ национальность была одним из многочисленных факторов, но не определяющим. Порой важнее было экономическое тяготение и связи.

Когда вопрос стоял о независимой отдельной Балкарии как об автономной области, а такой вопрос возник с распадом Горской республики, было желание отделиться от Кабарды. Но к этому времени кабардинские и балкарские земли были настолько смешанными, что отделить Балкарию от Кабарды было сложно, хотя и возможно. Советская власть видела: это приведет к новым конфликтам, что и подтолкнуло объединить балкарцев и кабардинцев в общую территориальную единицу.

– Жителям этих трех республик что дала (или отняла) коллективизации?

– Коллективизация была глобальным процессом с целью захвата власти над экономическими ресурсами страны. Вторая цель – это внедрение в советскую систему. Не могу сказать, что процесс коллективизации сильно отличался от остальных частей Советского Союза, в том числе и Северного Кавказа. Во многих национальных регионах СССР коллективизация проходила позже и медленнее, например в Абхазии. Коллективизация проходила в долинах Северного Кавказа, таких как Кабарда, а уже позже в горных районах.

Большинство жителей Северного Кавказа, как везде в СССР, конечно, от коллективизации проиграли. Нельзя разделить в этом контексте идеологию и экономику. По крайней мере, тут они были друг с другом связаны.

В центральной части Северного Кавказа, как в других частях и по всему СССР, были восстания против коллективизации. В Кабарде было знаменитое Баксанское восстание в 1928 году, впрочем, как и в горных районах Балкарии были аналогичные восстания, например, Чегемское в 1929 году.

– Были ли случаи споров о принадлежности земель среди местных народов в XIX веке или в начале XX века, как это мы наблюдаем в настоящее время?

– Да, конечно, они бывали и раньше. В течение 20-х годов XX века этот вопрос был очень актуальным. Земельный вопрос отошел на второй план в связи с коллективизацией региона! Сейчас вот, с 90-х годов XX века и в наши дни динамика земельных споров немножко другая. Основной двигатель земельных споров в ранее советское время – это споры между селами, между разными группами в рамках одного села. Малоземельные горские народы хотели расширить землю в свое распоряжение. Были отдельные группировки в одном селе.

К примеру, осетинское село Лескен (село в Ирафском районе Республики Северная Осетия – Алания, граничит с Кабардино-Балкарией. – Прим. ред.). В царское время оно находилось в Нальчикском округе. В этом селе живут осетины-дигорцы. Во время формирования Горской АССР и формирования советской власти на Северном Кавказе шел очень острый спор по поводу этих земель между Кабардино-Балкарией и Северной Осетией. Село разделилось на две части. Первая группа заселила эти земли немного раньше и, будучи в достатке, землей тяготела к Кабардино-Балкарии, другая группа, которая переселилось с гор сравнительно незадолго до установления советской власти – в 10-х годах XX века, – будучи малоземельной, была уверена, что администрация Северной Осетии поможет им получить больше земли от многоземельной группы. Та сторона, что выиграла в этом споре, была стороной, воспользовавшейся лексикой национальности. Они говорили: "Мы осетины, мы хотим жить в одной автономии с нашими кровнородственными осетинами". Но изначально вопрос не был национальным. Это было распределение земли в одном селе между двумя социально различными группами. Фигуранты в этих делах поняли, что они могут использовать национальность в свою пользу.

– Приходилось ли вам изучать причины депортации балкарцев и карачаевцев? Почему именно их выселили, а не кого-то другого?

– Причин много. Одна из них – опасение советской власти в связи с турецкой агрессией, карачаевцы и балкарцы – это тюркоязычные народы. Во время Второй мировой войны и после нее были опасения, связанные с возможной агрессией в отношении СССР. Лояльность тюркоязычных народов в пограничных районах СССР стала под вопросом.

Вторая: горные районы Кавказа были беспокойными, и их трудно было контролировать. В отличие от равнинных, например Кабарды.

Третье: попытка местного руководства снять с себя вину за неспособность держать оборону, нужно было на кого-то списать свои просчеты, и обвинили в этом балкарцев и карачаевцев.

Реальнее всего – это стремление советской власти взять под контроль горные районы. Это не то чтобы балкарцы и карачаевцы отличались от других народов, которые побывали под оккупацией. Любой ответ должен включать все эти причины и многое другое. Здесь не может быть однозначных ответов. Это результат совпадения разных обстоятельств и причин. Винить тот или иной народ в массовом предательстве – бессмысленно: ни балкарцы, ни карачаевцы, никакой другой народ из числа депортированных не заслужил этой трагедии, и в этих районах не было ничего, чего не было в других.

– Что предприняла власть после тотального выселения народов региона?

– С 1940 по 1957 год выселение балкарцев, карачаевцев, ингушей, чеченцев и заселение их территорий соседними народами привело к тому, что территории упраздненных республик были перераспределены между соседними территориями и национальностями. Возвращение наказанных народов было совершено без полной территориальной реабилитации. Все это создавало новые межэтнические проблемы, которые ощущались в позднем советском периоде. Эти проблемы очень остро стояли во время распада СССР.

Не надо забывать, что балкарские села не были заселены новыми жителями, как это было в других регионах. А если и были заселены, то не в таком масштабе, как в Чечне или в Ингушетии. Балкарский народ не был полностью реабилитирован в советское время. Это произошло уже намного позже по времени.

Но что касается Кабардино-Балкарии, то некоторые неземельные решения, особенно с 1947 года, в позднесталинское время облегчили интеграцию балкарцев после возвращения уже в хрущевском периоде.

Например, политика коренизации. В литературе она встречается в 20-х годах. Коренизация – внедрение делопроизводства на местных языках, наращивание национальных кадров из числа коренных народов. В 30-х годах мы не видим такого. И наоборот, с 1947 года советская власть возвращается к этой политике. Территории, которые не были упразднены, выиграли от этой политики. Инфраструктура по наращиванию национальных кадров сильно развивалась в начале 50-х годов, до возвращения "наказанных народов". Это помогло в интеграции балкарцев: Кабардино-Балкарский государственный университет открылся в том же году, когда балкарцы вернулись.

– Мир все больше интегрируется. Образуются новые союзы – экономические и политические, какие-то страны объединяются. На Северном Кавказе все выглядит так, как будто идет в обратном направлении. Каким бы ни был маленьким народ, он пытается говорить о своей самостоятельности. В чем причина этого?

– Этот вопрос создает неправильное представление между стремлением к экономическим союзам и национальной независимости. Вопреки ожиданиям 90-х годов интеграция в контекст глобализации не привела к преодолению национализма и новых национальных конфликтов. В Европе есть народы, которые стремятся к независимости: каталонцы, баски, шотландцы. Но они видят свое будущее в интегрированной Европе. Стремление к независимости и к экономическим союзам могут существовать вместе.

На Северном Кавказе стремление к независимости, к самостоятельности – есть результат советской национальной политики. Этничность стала главной категорией в самоидентификации и для отстаивания прав. Центральная советская власть держала многонациональные союзы вместе: Кабардино-Балкария, Дагестан, Карачаево-Черкессия. Когда СССР распался, то меньшие партнеры в этих союзах чувствовали себя беззащитными перед национальным большинством. Особенно при условии новой демократии. Они боялись, что национальные меньшинства в этих условиях не могут себя защищать, и поэтому мы видим стремление малых народов к независимости, к новой форме автономии. Но это не значит, если была бы отдельно Балкария в составе РФ, то она бы не стремилась к новым экономическим союзам.

В начале XX века на Кавказе уже была тенденция к интеграции и формированию межэтнических союзов – "Союз горцев Северного Кавказа". Вот это Горская республика (не Советская). Тогда у народов Северного Кавказа не было так сильно развито национальное самосознание. Их национальная интеллигенция была довольно малочисленной. В то же время существовали большие угрозы – интервенция, Гражданская война. При таких условиях было логично работать всем вместе. Тогда категория "горец" играла большую роль, чем все эти отдельные нации.

Ситуация сейчас такая: отдельные специфические национальности стали главной категорией, и они имеют большее значение, чем общее понятие "горцы". Это результат советской национальной политики.

Для тех, кто хотел бы подробнее ознакомиться с обсуждаемыми вопросами в подкасте, рекомендуем работу: Иэн Ланзилотти Land, Community, and the State in the Caucasus. Kabardino-Balkaria from Tsarist Conquest to Post-Soviet Politics. Издательство Bloomsbury Publishing. 2021 г.

Кавказ.Реалии в Телеграме

Читать

Приложение Кавказ.Реалии для вашего смартфона

Установить