До сих пор неизвестно точное число погибших в войне России против Украины. Минобороны РФ полторы недели назад заявляло об отсутствии таковых, лишь 2 марта – после выложенных украинской стороной десятков роликов с трупами российских военных – сообщило о смерти 498 человек. Согласно официальным данным, на 17 марта известно о 141 погибшем военном из регионов Юга России и Северного Кавказа. Каждый четвертый – из Дагестана. Реальные цифры, как указывают источники Кавказ.Реалии, гораздо выше.
Ни Минобороны, ни другие федеральные структуры не публикуют полные списки с именами убитых. Изначально функцию "черного вестника" Кремль переложил на губернаторов, спустивших ее еще ниже – на уровень муниципалитетов.
Глава Дагестана Сергей Меликов первым из должностных лиц заявил о гибели российского военного. Еще 26 февраля – за неделю до озвученной представителем Минобороны генералом Игорем Конашенковым цифры – он сообщил о смерти в Украине уроженца села Кани 25-летнего старшего лейтенанта, командира роты 247-го гвардейского десантно-штурмового Кавказского казачьего полка ВДВ Нурмагомеда Гаджимагомедова.
3 марта на совещании с членами Совета безопасности президент России Владимир Путин отдельно упомянул погибшего дагестанца – лакца по национальности.
Процедуру спустили на муниципальный уровень – не может же глава постоянно ездить на похороны
"Семью первого посетил лично глава республики. Когда число погибших стало нарастать, к чему руководство, видимо, не было готово, эту процедуру спустили на муниципальный уровень – не может же глава постоянно ездить на похороны", – комментирует Кавказ.Реалии председатель комиссии Общественной палаты Дагестана Наби Ахадов.
К слову, главы других регионов также озвучили лишь первые потери среди земляков, затем их стали публиковать аккаунты районных администраций. Это поначалу вызвало недоумение даже у авторов провластных телеграм-каналов.
"Мы ждали официального подтверждения от властей Дагестана, ждали, что об этом напишут государственные СМИ, выразят свои соболезнования, поддержат родных и близких парня. Но этого не произошло", – например, пишет телеграм-канал "Совесть Дагестана".
Речь идет про опубликованное 4 марта пресс-службой администрации Акушинского района сообщение о гибели уроженца села Гапшима сержанта Джабраила Маллаева.
6 марта стало известно о гибели Расула Алиева, Мевлана Сулейманова, Наврузбега Самурханова, Байрама Ибрагимпашаева. Об этом сообщили администрации Карабудахкентского и Табасаранского районов, а также Дербента.
7 марта появились новости о гибели Акима Гасратова, Магомеда Гасанова и сержанта Амраха Курбанова.
8 марта – 32-летнего Рашида Умалатова, Гаджимура Махмудова, командира взвода старшего лейтенанта Магомеда Махачева, 21-летнего Араба Арабова, Магомеда Велиханова, 39-летнего Муслима Солтанмурадова.
9 марта администрация Хасавюртовского района выразила соболезнования родным погибшего Мусы Гусеева.
10 марта опубликованы некрологи 21-летнему Махмуду Чаннанову, Гусейну Гасимову, Казиму Мурадову, Абдулабеку Байбулатову.
11 марта появились сообщения о гибели 22-летнего Дмитрия Шалдина, Гаджимурада Ферзалиева, Малика Гаджиева, Мавсума Рагимова, Гаджимурада Бадрудинова.
14 марта администрация Буйнакска рассказала о гибели Руслана Бадруттинова.
15 марта – Кемран Гаджимагомедов и 29-летний Рустам Шахсаидов.
16 марта стало известно о гибели уроженца Буйнаского района Бийарслана Абукаева.
При этом источники Кавказ.Реалии в правительстве и военкомате Дагестана сообщают о намного большем числе погибших. Речь идет минимум о 130 контрактниках – уроженцах республики. По словам собеседника, "даже в высшем руководстве люди не знают точной информации о солдатах-срочниках".
Не традиции, а безысходность
По числу официально подтвержденных случаев гибели военных Дагестан лидирует не только на Северном Кавказе, но и всем Юге России. Далее идут Северная Осетия и Кубань (по состоянию на 17 марта – не менее 24 сообщений), Волгоградская область (21), Ингушетия (13). Возникает вопрос, почему военных из северокавказских республик в процентном соотношении к числу их жителей гибнет больше, чем в других субъектах?
"Во-первых, это далеко не полная статистика. Во-вторых, среди российских контрактников большой процент уроженцев Северного Кавказа – для молодых людей из этого региона служба в армии за деньги иногда является единственным вариантом найти себя в жизни", – отмечает руководитель украинской экспертной группы "Сова" доктор политических наук, профессор Михаил Савва.
Он также называет "абсолютно не соответствующими действительности" озвученные российскими властями данные по погибшим. Судя по свидетельствам жителей приграничных с Украиной белорусских городов, морги там переполнены телами погибших российских военных, которых могут выдавать родным "спустя время, когда накал спадет".
Среди российских контрактников большой процент уроженцев Северного Кавказа
В 2016 году финансируемое государством издание "Это Кавказ" провело опрос фокус-групп, узнав причины, по которым уроженцы республик стремятся к армейской службе. Помимо давления семьи и требований закона призывники отметили бегство от неустроенности – возможность остаться на службе в качестве контрактника, а также необходимость иметь военный билет для трудоустройства в администрацию или силовые структуры. Это одни из самых престижных вакансий в регионе из-за высокой зарплаты и полного обеспечения.
"В Дагестане многие ребята, попадая в армию, принимают решение остаться там служить по контракту. Насколько я знаю, много дагестанцев идут в Росгвардию в Чечне", – говорит Кавказ.Реалии дагестанский активист Эдуард Атаев.
Тогда же редакция выяснила, что в Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Чечне и Дагестане количество призывных квот в расчете на тысячу жителей ниже, чем в среднем по стране. Например, если в кампанию того года на тысячу россиян приходился один новобранец, то в Дагестане на ту же тысячу жителей – всего 0,5 квоты.
"Поэтому неудивительно, что в том же Дагестане или Ингушетии военкоматы могут требовать взятку для прохождения срочной воинской службы. Этого нет в других регионах, где служба в армии не считается престижной. А здесь она дает возможность вырваться из пределов маленького села, где нет работы и низкий уровень доходов, найти себя в другой жизни. Это связано не с национальными традициями, а безысходностью", – говорит профессор Савва.
Новость не пройдет незамеченной
Комментируя то, что сообщения о погибших земляках публикуют не федеральные структуры и даже не главы регионов, а муниципалитеты, Савва подчеркивает: изначально Москва делегировала эту обязанность губернаторам, отводя от себя информационный негатив. Те поступили по такому же принципу, спустив ее на самый низовой уровень – муниципальный. Кроме этого, информация о погибших в этом случае не концентрируется в одном источнике, а размазывается. Иначе бы страницы главы Дагестана Сергея Меликова в социальных сетях превратились в сплошную траурную ленту.
Тогда зачем власти вообще публикуют эти списки? Не проще ли замалчивать их, раз счет пошел на десятки и сотни? В других регионах, где родственные связи слабее, это возможно. Но не на Северном Кавказе.
В Дагестане не только ближний круг знает, кто и где служит, кого наградили и кто погиб, говорит член Совета молодежного парламента при Народном собрании Дагестана и экс-кандидат в Госдуму по Дагестану от партии "Яблоко" Хаджимурат Абакаров.
"Наши люди очень широко друг друга информируют, соболезнуют. Дагестанцы в эти процессы включены в более широком смысле", – описывает собеседник.
И если приходит новость о том, что уроженец какого-то аула погиб при исполнении обязанностей, это не остается вопросом узкого круга ближайших родственников, об этом узнают все сельчане, весь район, подытожил Абакаров.
- Генеральный штаб Вооруженных сил Украины утром 17 марта опубликовал свежие данные о потерях российской армии – с 24 февраля по 16 марта – ориентировочные потери составили 14 тысяч человек личного состава. The New York Times со ссылкой на данные разведки США пишет о семи тысячах, по данным газеты, ранения получили от 14 до 21 тысячи российских солдат. Всего в войне на территории Украины участвуют до 150 тысяч российских военных, отмечает The New York Times.
