Признано соответствующим Конституции соглашение об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой и Закона Республики Ингушетия "Об утверждении Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой". С соответствующим запросом в Конституционный суд обращался глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров.
Граница между Чечней и Ингушетией не была четко определена со времен распада Чечено-Ингушской АССР. Главы Республики Ингушетия и Чеченской Республики подписали Соглашение об установлении границы 26 сентября 2018 года. Закон Чеченской Республики от 4 октября 2018 года "Об утверждении Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой" вступил в силу 15 октября 2018 года, такой же Закон Республики Ингушетия – днем позже, и в этот же день соглашение было ратифицировано и стало обязательным для двух республик.
Эти события вызвали взрыв возмущения в Ингушетии, 4 октября началась масштабная протестная акция, которая была объявлена бессрочной. Митинг был санкционирован местными властями до 15 октября. После небольшого перерыва протесты решено было продолжить.
Кроме того, новый закон о границах между двумя республиками был оспорен группой депутатов ингушского парламента в Конституционном суде Ингушетии, который 30 октября 2018 года признал как сам закон, так и процедуру его принятия не соответствующими Конституции республики и постановил, что это соглашение не имеет силы без его утверждения на референдуме. 8 ноября 2018 года глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров обратился за разъяснением в Конституционный суд Российской Федерации.
Его позиция состоит в том, что Конституционный суд Ингушетии вообще не имел права рассматривать этот вопрос. По мнению Евкурова, при определении конституционности закона необходима оценка самого соглашения, а это уже относится к компетенции Конституционного суда Российской Федерации, поскольку именно он уполномочен разрешать дела о соответствии российской Конституции договоров между органами госвласти субъектов Российской Федерации.
Конституционный суд Российской Федерации 27 ноября приступил к рассмотрению запроса Евкурова. На заседании присутствовал председатель общественного движения "Опора Ингушетии", член президиума Всемирного конгресса ингушского народа Барах Чемурзиев, который считает, что нельзя забывать предысторию этих событий.
– В 2009 году Рамзан Кадыров и Юнус-Бек Евкуров утвердили границы муниципальных образований субъектов, оставалось только наложить на них административную границу субъектов, и на этом вопрос был бы закрыт. Но в конце 2009 года Евкуров допустил неосторожные высказывания, в частности, о том, что якобы наркоманию и проституцию в Ингушетию завезли чеченские беженцы и что на месте Аушева он бы никого в республику не пустил. Из-за этого отношения у Евкурова с Кадыровым испортились, между ними начался "баттл". В 2012 году Кадыров включил в Конституцию Чечни почти 50% территории Ингушетии. В 2013 году Евкуров провел съезд ингушского народа, который постановил, что граница Ингушетии с Чечней будет проведена по границе, установленной в 2009 году. После этого Евкуров неоднократно повторял, что ни одного метра ингушской земли не уступит. Это продолжалось, пока Владимир Владимирович их не "помирил" – году в 2015-м, кажется. Это было очень интересно: по телевидению показывали, как они вошли в помещение, не поздоровались, смотрели в разные стороны, Кадыров в потолок, Евкуров под ноги. Потом вошел Путин, они сели – так он их "помирил". И потом вдруг поползли слухи о переговорах по поводу передачи земли. Республика маленькая, все друг друга знают, у кого-то родственники где-то работают, как это обычно бывает. Евкуров все отрицал, а через две недели подписал соглашение о передаче Чечне 9% территории Ингушетии. Тут надо понимать: Ингушетия – самый маленький субъект Российской Федерации, ее площадь всего 3600 квадратных километров. Чеченцев в 2,5 больше, чем ингушей, но их территория в 5 раз больше нашей. То есть никаких политических, географических, демографических причин для передачи территории нет, это была причуда двух человек, и они это сделали тайно, ничего ни с кем не согласовав. Те же самые депутаты увидели и карты, и сам закон только 4 октября, в день его принятия, они просили перенести рассмотрение, но закон был продавлен буквально насильно, с фальсификацией голосования. Тут и начался народный протест. 30 октября собрался чрезвычайный Всемирный конгресс ингушского народа, и в этот же день Конституционный суд Ингушетии признал соглашение незаконным. Тогда Юнус-Бек Евкуров и обратился в Конституционный суд Российской Федерации, и теперь он приехал в Петербург, чтобы выступать против интересов собственного народа, отторгнуть часть его территории.
– А как к нему люди до этого относились?
– Как обычно относятся к наместникам, ставленникам Москвы. Я с ним нигде не пересекался, он нам не мешал, мы ему тоже не мешали.
– А есть предпосылки к тому, чтобы именно эта территория стала спорной?
– Есть одна карта 1934 года, когда эта территория относилась к Чеченскому автономному округу. И длилось это всего 5 лет, и карты эти чертили не в Чечне, не в Ингушетии, а в Москве, не считаясь с теми, кто там живет. До этого территория входила в состав Сунженского казачьего округа, потом относилась к Ингушскому округу, и вообще эта земля с очень сложной исторической судьбой, и действовать вот такими директивными методами тут нельзя. Еще после поражения Шамиля там были основаны казачьи станицы, частично их ликвидировали в 1918 году, а последние казаки покинули эти места в 1999 году – там уже чеченская война, осетино-ингушский конфликт, беженцы-ингуши заняли эти станицы, а казаки начали уезжать, время было очень неспокойное и опасное.
– По вашему мнению, какой орган уполномочен решать этот вопрос?
– На это вам скажут: очень жаль, но закон есть закон…– Смотрите, есть соглашение между главами республик, оно касается двух субъектов и поэтому частично подпадает под действие Конституции РФ. Но закон об установлении границ – чисто республиканский и прямого отношения к Конституции РФ не имеет. Законен ли, правомочен ли этот акт – решает Конституционный суд субъекта. И он уже вынес постановление, отменить которое нельзя. А Евкуров пытается получить постановление КС России, чтобы сказать: Конституционный суд России более компетентен, там более квалифицированные юристы, а вы, провинциалы и деревенщины, ни в чем не разбираетесь. Юридически это ему ничего не даст, но это будет такая моральная победа, с помощью которой он будет продавливать передачу земель в Росреестре. Я считаю действия Евкурова аморальными: он должен защищать интересы ингушского народа, бороться за территориальную целостность республики, а он пытается ее уничтожить. По-моему, такая парадоксальная ситуация возникла в России впервые.
– У нас источник власти – народ, а народ его не выбирал, и депутаты тоже фейковые, он их фактически назначил. Народ выразил свою позицию – на беспрецедентном митинге, который две недели стоял, на съезде тейпов ингушского народа, на съездах населенных пунктов, на Всемирном конгрессе ингушского народа – везде были приняты резолюции, осуждающие этот закон.
– Как вы смотрите на перспективы этого дела в Конституционном суде России?
– Судя по тому, с какой скоростью этот запрос был принят и рассмотрен, у нас есть опасения, что тут есть чей-то интерес, что кто-то этот интерес продавливает. И ситуация такая, что любой ход приведет к ухудшению. Если примут сторону дуэта Евкурова – Кадырова, народ не смирится, если примут сторону ингушского народа, придется обидеть уважаемых генералов, а привели к такой ситуации только непродуманные действия руководителей. У нас еще имеется информация – ее можно уточнить в "Роснефти", – что и в Ингушетии, и в Чечне есть дочерние предприятия "Роснефти", и сегодня идет процесс передачи трех скважин от ингушской компании к чеченской, а скважины находятся как раз на этих территориях. Совпадение это или нет, у нас точных сведений нет, несомненно одно: вместе с передачей земель идет передача документации на эти нефтяные скважины, этот вопрос на контроле у "Роснефти". Зачем передавать скважины от одной дочерней компании к другой, непонятно: Ингушетии тоже свои скважины не помешают, у нас свои мощности есть, мы тоже хотим добывать нефть и продавать ее.
Имам приграничного сельского поселения Верхний Алкун, представитель тейпа Орстхой Умар Цечоев считает, что дело не в территории и не в границе.
– Здесь есть заинтересованные политические лица, так называемые обиженные – или уволенные с работы, или имеющие какой-то конфликт с местной властью, и они используют ситуацию в своих целях. Тот договор о границах, который был подписан главами республик, он был подписан по устоявшимся границам 1992 года. Никаких вопросов между Чеченской и Ингушской республиками до сих пор не было. Надо понимать менталитет нашего народа, который всякий земельный вопрос встречает в штыки. Это и решили использовать разные политические силы. На оспариваемой территории находится урочище Цечой, а я как раз из рода Цечоевых. Это наши исконные земли, моя родовая местность, и никакие политические силы к этим участкам отношения не имеют. И еще у нас всегда самый сильный аргумент – это документ, который подтверждает, что этот участок земли был территорией Чечни. Мы же земельные участки и автомобили оформляем по месту, правильно? Так вот, и автомобили, и земельные участки, зарегистрированные в урочище Цечой, говорят о том, что они находятся на территории Чеченской республики. Есть и много других доказательств. Поэтому я считаю, что граница в договоре определена очень справедливо.
Председатель парламента Чеченской республики Магомед Даудов считает, что Конституционный суд Ингушетии вообще не имел права рассматривать соглашение между двумя субъектами Федерации.
– Они же тогда должны учитывать мнение и другого субъекта Федерации, то есть Чеченской республики, но нас ни на какие процедуры не приглашали, в известность не ставили. В российском Конституционном суде были оглашены цифры, якобы эта территория составляет 34 000 гектаров, почти 10% от всей Ингушетии. Я официально заявляю как избранник своего народа: это неправда. Представители Конгресса ингушского народа и несколько депутатов, которые сидят там по 10–12 лет, по 2–3 созыва, они сами не знают, о каких землях идет речь. Та горно-лесистая местность, о которой идет речь и о которой столько говорили в СМИ, – это Бамутский участок Ассиновского лесничества, которое не сегодня, не вчера, а уже несколько веков входит в Чеченскую республику. Мы – братья, мы один народ, и мы никогда не думали, что те люди, которые сегодня представляют Конгресс ингушского народа, внутреннюю оппозицию, выступят против договора о границах. Я всегда в своих выступлениях говорил: братья, коллеги, если у вас есть претензии по этому участку, пожалуйста, сядьте с нами и поговорите. До момента объединения Чеченского автономного округа с Ингушским автономным округом в 1934 году, до 1944 года, когда нас выселили из республики, и после нашего возвращения эта территория всегда была, есть и будет исконно чеченская земля.
Интересы Юнус-Бека Евкурова в Конституционном суде защищает адвокат Александр Орлов, который обращает внимание на то, что многие общественные организации Ингушетии, а также ингушские депутаты одобрили соглашение о границах.
– Мне кажется, наша позиция вытекает не только из закона, но и из логики. Соглашение подписано – имели ли право субъекты его подписать? Конечно, это договор между органами власти субъектов Российской Федерации. Учет мнения населения был необходим – и он, безусловно, был произведен. Одна из форм получения мнения населения – через выборные органы власти. Именно поэтому закон был принят в парламенте, и советы депутатов имели возможность высказать по нему свое мнение. Поэтому, хотя, строго говоря, в этом процессе нет оппонентов, но если касаться их аргументов, то они сводятся к бытовым обстоятельствам, которые просто не подлежат исследованию в Конституционном суде.
Правовой аналитик Международной правозащитной группы "Агора", адвокат Рамиль Ахметгалиев, приехавший в Петербург защищать право ингушского народа самостоятельно решать вопрос о своих границах, накануне заседания в КС получил угрозы в свой адрес. Об этом на своей странице в Фейсбуке написал руководитель "Агоры" Павел Чиков:
"Сегодня ночью неизвестный через мессенджер порекомендовал адвокату не ехать в Санкт-Петербург, а то "еще заболеете и температура поднимется". При этом в сообщении упомянуты сведения личного характера – о членах семьи и месте проживания. Рамиль Ахметгалиев поставил в известность о ситуации Федеральную палату адвокатов и Секретариат Конституционного суда РФ. Адвокат… представляет интересы Всемирного конгресса ингушского народа. Он связывает угрозы со своей профессиональной деятельностью. Вопрос обращения с заявлением в правоохранительные органы изучается".
По словам Павла Чикова, Рамиль Ахметгалиев играет в процессе важную роль.
– На заседание Конституционного суда России приглашено довольно много людей – это и руководители республик Рамзан Кадыров, и Юнус-Бек Евкуров, и члены ингушского и чеченского парламентов. На заседание допущена группа депутатов Народного собрания Ингушетии, обращавшихся в ингушский Конституционный суд, эту группу представляет наш адвокат Андрей Сабинин, допущены представители Всемирного конгресса ингушского народа – их представляет адвокат Рамиль Ахметгалиев. И угрозы ему как минимум говорят о том, что это дело имеет ключевое значение для органов власти. И действительно, это дело имеет прецедентный характер – и с общественно-политической точки зрения, и с юридической. Да, чиновники нервничают. Такое мало кто может вспомнить за последние годы, чтобы каждый третий житель республики вышел на улицу выразить протест против действий главы республики, такого новейшая Россия не знает. Так что Конституционный суд России поставлен этим противостоянием в очень сложную ситуацию.
– И все-таки, по закону, какой же орган имеет право решать вопрос о границах – местный Конституционный суд или КС РФ?
– Это на самом деле сложный вопрос. Главный вопрос для КС РФ – нужен ли референдум для того, чтобы вступил в силу договор между Евкуровым и Кадыровым. Потому что по закону Ингушетии он нужен, и именно отсутствие референдума и послужило основой для признания закона о ратификации не соответствующим Конституции Ингушетии. Короче говоря, нужно ли волеизъявление жителей региона для определения изменения границ с соседями – вот ключевой вопрос для КС РФ.
– С вашей точки зрения, насколько важна спорная земля для Ингушетии: там есть что-то очень дорогое для ингушей или это просто пустая земля?
– Нет, она не пустая, там находятся десятки культурных и исторических памятников, имеющих большое значение для ингушского народа. Потом это нефтеносные земли, и есть опасения, что там начнется добыча нефти и что это все связано с активностью властей Чечни по добыче полезных ископаемых. А ведь это заповедные земли, что придает дополнительную сложность этому вопросу. И еще там сложные отношения между чеченцами и ингушами, и еще ингушский президент не избирался, а назначался – есть у нас несколько таких республик, главы которых назначаются из Москвы. Поэтому к Евкурову есть претензии, что он недостаточно легитимен, чтобы менять границы республики от имени всего ингушского народа. То есть там целый клубок юридических, культурных и исторических проблем. И как с ними справится Конституционный суд России, который не является апелляционной инстанцией по отношению к КС Ингушетии и не может отменять его решения, – это большой вопрос. Поэтому я и говорю, что дело носит прецедентный характер, раньше Конституционный суд таких дел не рассматривал.
– Так если это не апелляционная инстанция по отношению к республиканскому Конституционному суду, так зачем было туда обращаться?
– А российские власти не осознают, что они пошли на опасный шаг, давая повод для такого межнационального конфликта?– Так обратился-то Евкуров. У ингушского народа был выбор – либо игнорировать заседание, либо участвовать и выразить публично свою позицию, и было принято решение участвовать. Именно потому, что тут появляется возможность обратиться к публике. Ну, судя по угрозам в адрес адвоката, решение было принято верное.
– Это правильный вопрос, потому что этот спор о границах между Ингушетией и Чечней уже спровоцировал эффект домино на Северном Кавказе: Ставропольский край, Дагестан, Кабардино-Балкария сейчас спорят с соседними регионами. Внезапно все это вскрылось – и это еще добавляет сложности этому вопросу. Не говоря уж о том, что, какое бы решение КС ни принял, если это не будет решение, предполагающее референдум в Ингушетии по вопросу о границах, то возникнут проблемы с его исполнением: примут ли жители республики такое решение, не выйдут ли они снова на протестные акции?
– А почему российские власти вообще допустили этот спор?
– Точного ответа на этот вопрос у меня нет, но я думаю, никто не предполагал, что жители Ингушетии выйдут на протест и так безапелляционно заявят о своем неприятии решения, принятого без учета их мнения.
По мнению Павла Чикова, такого поворота события в Кремле, скорее всего, никто не ожидал. А взять и подавить уличные протесты на Кавказе – это не так просто, как подавить уличные протесты в Москве или в Петербурге, и это российские власти вынуждены учитывать.
