Национальные республики России к 2023 году останутся без конституционных судов. Убрать их решила Государственная дума, одобрив 18 ноября в третьем чтении поправки к законопроекту, связанному с изменением Основного закона страны. Вместо судов регионы получат право создавать конституционные и уставные советы. Опрошенные редакцией Кавказ.Реалии эксперты оценивают этот шаг негативно, а в самих судах либо указывают на важность своей работы, либо отказываются комментировать решение Госдумы.
Всего в России сейчас действуют 13 конституционных судов. Семь из них – в республиках Северного Кавказа.
"По большей части граждане обращаются по социальным вопросам, и если они обращаются, значит есть необходимость [в существовании Конституционного суда республики], – считает руководитель аппарата Конституционного суда Ингушетии Магомед Ведзижев. – При обращениях суд принимал соответствующие решения и признавал нормы соответствующих нормативно-правовых актов неконституционными в пользу обратившихся граждан, поэтому, конечно, есть польза от суда".
В среднем в год в Конституционный суд Ингушетии поступают по 3–4 обращения. "Это довольно молодой орган государственной власти (образован в декабре 2009 года. – Ред.), поэтому граждане еще не особо привыкли обращаться", – пояснил собеседник.
С 2010 года суд принял 25 постановлений, опубликованных на его официальном сайте. Последнее признало, что местное законодательство о выборе мест для митингов не соответствует Конституции Ингушетии.
Конституционный суд Адыгеи работает дольше. На сайте говорится о 34 постановлениях, принятых с 1998 года. Самое недавнее касалось проверки на конституционность закона о предоставлении многодетным семьям бесплатных земельных участков. В минувшем году в инстанцию обратились пять человек, следует из размещенной на сайте информации.
Конституционный суд Кабардино-Балкарии с 1994 года сообщил о 36 решениях в целом (не деля их на постановления, заключения, определения и послания). В суде отказались комментировать сайту Кавказ.Реалии решение Госдумы.
Конституционный суд Северной Осетии, учрежденный в 2001 году, за время своего существования принял свыше 50 постановлений, признал не соответствующими Конституции республики 23 нормативных акта, следует из данных на сайте. Председатель суда Станислав Кесаев также воздержался от комментариев по вопросу ликвидации суда.
С 2004 года существует Конституционный суд Карачаево-Черкесии. Однако официального сайта у него нет, информацию о его деятельности не удалось найти.
О 34 постановлениях с 1992 года уведомил Конституционный суд Дагестана, последнее датируется 2019 годом: о несоответствии Конституции республики одного из абзацев закона о социальной поддержке детей-сирот.
При этом судья КС Дагестана Хасплат Рустамов известен высказываниями о том, что "если мы начнем отдавать предпочтение праву как социальному институту, начнется процесс размывания государства вообще". Рустамов также заявлял, что молодежи "дают по 100 долларов" за участие в митингах. Он же говорил, что "самая опасная сила сейчас – молодежь".
Чем занимается Конституционный суд Чечни – загадка. Руководитель аппарата ответила Кавказ.Реалии, что не уполномочена давать комментарии, а председатель суда оказался занят.
Инстанция была создана в 2006 году, у нее есть красочно оформленный официальный сайт. Тем не менее в графе "постановления" пусто, как и в случае с "определениями". Более содержательна страница "новости", однако сообщается там отнюдь не о каких-либо решениях инстанции, а о ее пожеланиях населению. С начала 2020 года там насчитывается 10 публикаций, из них одно уведомление о торжественных мероприятиях и девять поздравлений – с Днем защитника Отечества 23 февраля, с Международным женским днем 8 марта, с 17-летием Конституции Чечни, с майскими выходными, с Днем России, с Днем Чеченской республики, с Днем чеченской женщины, с Днем Грозного и Днем народного единства.
Впрочем, отчет о более серьезных делах нам все же удалось найти на сайте, однако лишь о деятельности Конституционного суда Чечни за 2018 год. В нем рассказывается, что судьи КС республики участвовали в научно-практических конференциях, семинарах, а также работали с населением: рассказывали студентам и старшеклассникам о правовой культуре. Законотворческая работа ограничилась двумя пунктами – участие в подготовке законопроекта о внесении изменений в Конституцию Чечни, а также участие в совещании по вопросу определения границ с Ингушетией.
Сайт Кавказ.Реалии спросил у экспертов, чем может объясняться решение лишить национальные республики конституционных судов, в чем заключается значимость этих инстанций и как они должны сосуществовать с Конституционным судом России.
Ликвидация конституционных судов республик – часть процесса по обнулению Конституции России и разрушения правового пространства в стране, считает социолог Игорь Яковенко. К таким решениям он относит и недавний запрет судьям Конституционного суда РФ публиковать особое мнение, и поправки, дающие президенту страны гарантии неприкосновенности после истечения срока его полномочий.
"Фактически летом этого года была принята совершенно другая Конституция с принципиально другой философско-мировоззренческой основой, – поясняет Яковенко. – Конституция 1993 года была либеральной, то есть вместо коммунистического проекта стране был предложен либеральный проект, основные идеи которого – верховенство прав человека и интеграция в мировое сообщество. Летом 2020 года произошла принципиальная смена вектора: вместо прав человека – суверенитет народа, а вместо интеграции в мировое сообщество была поставлена цель превратить страну в осажденную крепость. На самом деле, если все это суммировать, получается, что вместо коммунистического проекта и вместо либерального проекта был предложен проект фашистский, создание корпоративного государства".
Такому государству разделение властей не нужно, отмечает социолог: "Поскольку официально это ликвидировать невозможно, это делается де-факто, устраняется разделение властей".
Как можно представить такую страну, как Россия, в нормальном состоянии без суверенитета регионов?
Между тем региональные конституционные суды необходимы, потому что именно они должны обеспечивать суверенитет республик, добавляет эксперт: "Как можно представить такую страну, как Россия, в нормальном состоянии без суверенитета регионов? Это одна из основных проблем – то, что сейчас у нас самодержавная власть, сверхцентрализованная, где регионы лишены каких-либо прав".
Решению Госдумы упразднить региональные конституционные суды по всей стране предшествовала попытка главы Ингушетии Махмуда-Али Калиматова в сентябре 2020 года ликвидировать такую инстанцию в своей республике. Однако в Народном собрании Ингушетии ответили на его предложение отказом, объяснив, что оно противоречит как настоящей Конституции России, так и Конституции Ингушетии.
КС Ингушетии в 2018 году отметился тем, что признал незаконным соглашение о границе, по которому более 10 процентов территории Ингушетии отошло в пользу соседней Чечни. Позже Конституционный суд России принял противоположное решение, одобрив договор.
Чтобы не было конфликта между решениями Конституционного суда с одной стороны и постановлениями региональных КС с другой, их компетенции, как отмечает Яковенко, должны быть прописаны в конституционном законе: какие вопросы должна решать та или иная инстанция.
"Для примера возьмем США – страну, самую близкую к России по размерам и гетерогенности. Там есть Верховный суд – аналог Конституционного суда РФ – и верховные суды штатов. Последние имеют право отменить любое решение президента, которое имеет отношение к данному штату. Вот вам возможность действительного суверенитета, федерация в действии. Да, потом можно обратиться в Верховный суд США, который поддержит либо президента, либо штат. Это нормальная форма существования. А в случае России должно быть разделение полномочий. Без этого невозможно существование такой страны, как Россия. Страны, в которой разные регионы, 11 часовых поясов. Регионы должны распоряжаться своими финансами, устанавливать свои правила жизни, а дальше отдавать какие-то полномочия в центр", – отметил эксперт.
При таких возможностях, к примеру, судьбу соглашения о границе между Чечней и Ингушетией от 2018 года должны были решать конституционные суды республик, чьи интересы в нем затронуты, а не Конституционный суд РФ, говорит Яковенко.
"Это не имеет никакого отношения к общероссийским делам, – поясняет он. – Здесь должна быть работа конституционных судов Ингушской и Чеченской республик, они должны договариваться. Возможна какая-то третейская функция [Конституционного суда РФ], но в любом случае этот вопрос касается жизни людей в этих регионах".
Член экспертного механизма ООН по правам коренных народов мира Алексей Цыкарев тоже уверен, что упразднение конституционных судов не пойдет на пользу жителям страны.
Они вносят вклад в развитие юриспруденции, могут влиять на будущие решения судов, как конституционных, так и другой юрисдикции
"Я бы не стал спешить с ликвидацией конституционных судов. Потому что, хотя сейчас их значение не является очевидным ни для населения, ни для власти в силу либо их малозагруженности, либо нехватки денег на другие нужды, скажем, социальные, из-за необходимости финансировать их деятельность, – в стратегическом плане конституционные суды важны. Их решения часто носят характер толкования тех или иных норм Конституции РФ, законодательства. Они таким образом вносят вклад в развитие юриспруденции, могут влиять на будущие решения судов как конституционных, так и другой юрисдикции", - считает собеседник.
Цыкарев напоминает о серьезном прецеденте в рамках России, который имел место в Якутии. Там в 2016 году местный Конституционный суд постановил: якуты являются коренным народом республики. Дело в том, что в российском законодательстве нет термина "коренной народ", а есть понятие "коренной малочисленный народ". При принятии своего постановления КС Якутии опирался на Декларацию ООН по правам коренных народов, и это произошло впервые в российской судебной практике. Этот шаг может быть использован судами других национальных республик, в этом и заключается значимость конституционных судов, отмечает эксперт.
В упразднении конституционных и уставных судов Цыкарев видит продолжение политики централизации: "У нас же все централизовано: система налогообложения, система принятия решения, система политических партий, – поясняет он. – Все находится под управлением федерального центра. Я думаю, что конституционные суды – один из немногих элементов, которые отражали де-юре статус федеративного государства. Решение об их ликвидации – очередной шаг к тому, чтобы демонтировать федерализм в России. Жаль, что это происходит, потому что пункт о федеративном устройстве не убрали, и мы по-прежнему заявляем, что у нас федеративное государство, хотя те или иные элементы федеративного устройства почему-то подтачиваются".
