Редакция дагестанской газеты "Черновик" просит Владимира Путина взять под личный контроль расследование дела своего сотрудника Абдулмумина Гаджиева. Попытка уголовного преследования журналиста абсурдна, а обвинения против него не могут быть основаны на косвенных показаниях свидетеля, данных под пытками, считают в издании.
Гаджиева подозревают в финансировании терроризма и в участии в террористической организации. По этому делу в аналогичном статусе числятся еще десять человек, в том числе известный исламский проповедник Абу Умар Саситлинский (Исраил Ахмеднабиев). В последнее время он известен своими благотворительными проектами в Африке: собирает деньги для строительства там колодцев. По версии следствия, подозреваемые собирали деньги в благотворительные фонды Саситлинсого "Ансар", "Мухаджирун" и "Амана", зная, что они будут использоваться якобы для финансирования экстремистской организации "Исламское государство".
Во время допроса Гаджиева он сказал следователю, что из всех подозреваемых знает только с Саситлинским. Он познакомились в 2011 году, когда тот пришел в редакцию "Черновика" с просьбой взять у него интервью. Во время беседы, по словам Гаджиева, они говорили "на общие темы". Связи с ним он не поддерживал. Кроме того, по словам Гаджиева, ему ничего не известно о деятельности благотворительных фондов, через которые он якобы финансировал терроризм.
16 июня, во время избрания меры пресечения в Советском районном суде Махачкалы, Гаджиев отрицал свою вину и сказал, что показания против него пытками выбили у подозреваемого Кемала Тамбиева.
"Следствию ничего не оставалось, кроме как найти какие-то показания каких-то свидетелей, имена которых мне абсолютно неизвестны. Каким образом, по каким фактам эти свидетели утверждают, что я финансировал терроризм, мне не понятно. Поскольку несколько раз при допросе я услышал фамилию «Тамбиев», которую я услышал первый раз, я в клетке спросил, кто здесь Тамбиев. Один человек отозвался. Я посмотрел на этого Тамбиева. Это был измученный, избитый человек, у которого был синяк под глазом. Сразу этот Тамбиев передо мной извинился. Сказал, что его пытали", – рассказал Гаджиев.
Следом состоялось заседание по избранию мер пресечения Тамбиеву и еще одному подозреваемому – Абубакару Ризванову. По данным "Коммерсанта", он главный из подозреваемых, после Саситлинского . В ходе процесса Тамбиев подтвердил, что давал показания против Гаджиева и других фигурантов дела под пытками.
Во время пресс-конференции адвокатов по этому делу, защитник Мурад Магомедов рассказал, что в протоколе допроса Тамбиева отмечено, что о финансировании Гаджиевым терроризма ему известно от третьего лица.
Your browser doesn’t support HTML5
Дагестанского журналиста подозревают в финансировании терроризма
Редактор отдела политики издания Магомед Магомедов считает, что Гаджиеву невозможно было вменить наркотики или оружие, так как у него репутация не запятнавшего себя криминалом человека: будет очевидно, что запрещенные в обороте вещи ему подкинули. А вот обвинить в финансирование терроризма, по мнению Магомедова, очень удобно, учитывая, что Гаджиев придерживается умеренных салафитских взглядов.
"Помимо этого, Гаджиев – сотрудник «Черновика». Нашу газету просто ненавидят близкие к коррупционным кланам и группам политики и оборотни в погонах. Они, к сожалению, все еще влиятельны в Дагестане и в силовых структурах. Поэтому, отчасти, мы рассматриваем ситуацию с Абдулмумином, как попытку повлиять на редакционную политику газеты либо вообще закрыть ее", – добавил Магомедов.
Гаджиев мог пострадать за свою религиозную деятельность, полагает адвокат дагестанского отделения правозащитного центра «Мемориал» Шамиль Магомедов.
"У меня сложилось впечатление, что в Дагестане идет зачистка от проповедников нетрадиционного ислама. У меня недавно было дело в отношении парня, который отучился в Египте. К нему на работу часто приходили знакомые и друзья советоваться в вопросах религии, потому что хорошо разбирался в исламе. В отношении него возбудили дело, якобы он одного человека уговорил уехать в Сирию. Сам он говорит, ни разу этого человека в глаза не видел. Дело построено только на свидетельских показаниях, как и в деле Гаджиева", – рассказал адвокат.