Во Владикавказе по статье о "дискредитации" армии осудили бывшего командира подразделения 42-й мотострелковой дивизии Константина Ефремова. Причиной стало его интервью, в котором военный подробно рассказал о преступлениях сослуживцев в оккупированном Мелитополе и попросил прощения у украинцев. Суд прошел без Ефремова – он уехал из страны и сейчас живет в США. В беседе с сайтом Кавказ.Реалии 33-летний уроженец Северной Осетии рассказал о службе в Чечне, войне против Украины и состоянии российской армии.
42-я мотострелковая дивизия дислоцируется в Чеченской республике. За две недели до начала вторжения в Украину взвод разминирования, которым командовал Константин Ефремов, отправили в аннексированный Крым "на учения". Сразу после 24 февраля их послали в Запорожскую область, в частности в Мариуполь, где старший лейтенант провел три месяца, с февраля по май 2022 года. Затем он вернулся в Чечню и написал заявление об увольнении по собственному желанию, но уволили его по статье о несоответствии должности, обвинив в трусости и предательстве.
В октябре прошлого года, когда в России уже началась мобилизация, Ефремов связался с проектом Gulagu.net, с помощью которого покинул страну. В двухчасовом интервью он рассказал о пытках над пленными украинскими военными и гражданскими лицами. Например, о том, как велись допросы в городе Каменка в Запорожской области.
"Однажды полковник (занимавшийся допросами. – Прим.) спросил пленного: "Назови мне националистов, кого ты знаешь в своем полку, взводе". А парень не понимает вопроса, мы, говорит морская пехота вооруженных сил Украины. За это полковник избил его, выбил несколько зубов", – вспоминал собеседник.
Во время службы в Чечне и Северной Осетии нравилось, что люди не позволяли обращаться с собой как со скотом
Допросы и пытки, по словам военного, продолжались неделю и происходили иногда дважды в день. Бесчеловечному обращению подвергались и мирные жители, в том числе подростки, заподозренные в сотрудничестве с украинцами.
Интервью Ефремова вызвало резонанс – например, Русская служба Би-би-си назвала его офицером самого высокого ранга, из всех, кто согласился открыто свидетельствовать о происходившем на оккупированных территориях.
– Правоохранительные органы прекрасно знают, что вы не в России – это указано и в материалах административного дела о "дискредитации". Тогда зачем нужно было его возбуждать, если демонстративно, публично осудить вас все равно не могли?
– Еще в середине марта домой к маме во Владикавказе приходил сотрудник ФСБ "для беседы". Хотел поговорить обо мне – мама его в дом не пустила, что именно он планировал обсудить, я не знаю. Думаю, составление протокола – не инициатива полиции, а указание именно сотрудников спецслужб.
Единственное, что меня удивило: уголовные дела за "фейки" об армии заводят и после более мягких высказываний, но со мной, несмотря на приведенные мной мощные факты военных преступлений, решились только на административное. (Ефремова оштрафовали, сумма пока неизвестна. – Прим.) Как-то непоследовательно. Стесняются, может?
– Вы уроженец Владикавказа, но служили в Чечне. Можно ли говорить о принципиальном отличии в отношении командования в разных республиках?
– За почти десять лет службы успел послужить в пяти воинских частях, в основном на территории Кавказа. Здесь вижу принципиальную разницу по отношению к военнослужащим в Кабардино-Балкарии и Северной Осетии и Чечне.
Я понял: чем больше рядовые и сержанты позволяют начальникам издеваться над собой, тем тяжелее им служить, потому что сядут на шею и за человека считать перестанут. Например, в Прохладном (город в Кабардино-Балкарии, где дислоцируется несколько войсковых частей. – Прим.) у одного контрактника брат был при смерти, но командиры отказались его отпускать. Издевательски заявили: "У вас что, могилу вырыть некому?" Специально ставили подряд в суточные наряды, полное бесправие было.
В Чечне все-таки другое отношение, там за подобное могут и драку устроить, и отомстить уже за пределами части. Здесь даже мат употреблять перед строем не позволяли себе ни младшие офицеры, ни старшие. За нечаянно сказанное матерное слово могли спросить по полной. Во время службы в Чечне и Северной Осетии нравилось, что люди не позволяли обращаться с собой как со скотом.
Карточка Константина Ефремова с изображением Владикавказа, которую он взял с собой в оккупированную Украину
– Сообщалось, что военнослужащих из национальных республик массово отправляют на передовую, в аулы и поселки возвращаются десятки и сотни гробов. При этом против массовой мобилизации в прошлом сентябре выступили только жители Кабардино-Балкарии и Дагестана. Как вы думаете, почему остальные республики молчат?
– Видимо, многих останавливают семейные связи – у каждой фамилии есть вереница родственников, среди которых хоть кто-то занимается бизнесом, работает в администрации или силовых структурах. Чтобы не портить ему репутацию, даже если люди против войны и мобилизации, они не выйдут протестовать.
В Осетии тех, кто против войны, гораздо больше, чем тех, кто за. Но они заложники ситуации
Общаясь с живущими в республике, слышу, что многие, особенно в возрасте старше сорока лет, верят телепропаганде и уверены, что "ребята воюют за правое дело". У меня был спор с одним товарищем, который убеждал: нельзя отрицать, что многие российские военнослужащие смело сражаются, готовы жертвовать собой. Возражаю: чтобы спрыгнуть с крыши или врезаться на машине в стену, тоже смелость нужна, но не глупость ли это? Почему эти смелые люди боялись выходить на митинги против коррупции, высоких цен на топливо или ЖКХ, но, когда умалишенный старик послал их убивать украинцев, сочли это делом чести? Ответить на это товарищ не смог.
На похоронах погибших военнослужащих часто выступают пожилые люди, они говорят "патриотические" речи, агитируют молодежь отправляться на смерть ради непонятных целей. Потому что они, как и Путин, живут в пропитанном милитаризмом советском прошлом, жизнь осталась там и думают они теми установками.
Практически никто из тех, с кем я дружил в родном Владикавказе, от меня не отвернулись. Они спрашивают: почему ты рассказываешь про дураков и фриков, едущих убивать и умирать, но не про разумных людей, выступающих против войны? На самом деле их очень много! В моей любимой Осетии тех, кто все понимает, гораздо больше. Но они заложники ситуации и очень завидуют тому, что я могу говорить правду.
– В интервью вы рассказывали о военных преступлениях бывших сослуживцев. Почему обычные люди, чьи-то сыновья, мужья, отцы и друзья, становятся насильниками и мародерами?
– Возможно, есть недостаток образования, упущение в воспитании со стороны родителей. Но такая гниль могла сидеть в человеке всегда, и он сам об этом не знал. Появились условия – с оружием в руках распоряжаться судьбами окружающих – и человек срывается.
Я знаю, как ведут себя некоторые не лучшие представители кавказских семей, когда попадают в другие регионы, где предоставлены сами себе без строгого глаза старших. Например, уезжают на выходные в тот же Пятигорск, Ростов, Москву. Они как с цепи срываются и творят все мерзкое и безнравственное, что непозволительно дома.
Разумеется, насильниками и мародерами в Украине были не все. Рядом со мной стояли чеченцы, дагестанцы, осетины, с которыми мы пытались заступаться за мирных, искали украденное. Но их было меньшинство.
Читайте также Война, мародерства, потери. Дневник кадыровского добровольца из Челябинска– Недавно Россию всколыхнула история с бунтом ЧВК "Вагнер". Как человеку, побывавшему на войне от Минобороны, вам понятно, что могло стать реальной причиной мятежа?
– "Вагнер" не дружил с Минобороны и до 24 февраля. Неприязнь была на всех уровнях, с началом войны она обострилась. Например, гуманитарная помощь, которую собирали для военных из регионов, по каким-то причинам попадала в руки наемников, и никто не мог толком это объяснить. Уровень злобы, ревности солдат к "чевэкашникам" был накален до предела, еще когда я служил. За прошедший год ситуация только усугубилась.
По поводу бунта… Думаю, у Пригожина была какая-то личная обида на Путина, о которой мы не знаем. Но это только предположение.
– Гарнизонные суды Южного военного округа рассматривают десятки уголовных дел о неисполнении приказа и самовольном оставлении части солдатами российской армии. В сентябре прошлого года наказание по этим статьям ужесточили, теперь военным грозит до десяти лет лишения свободы. Что бы вы посоветовали военнослужащим, которые, как и вы, не хотят участвовать в этой войне?
– Те, кто находится в пункте постоянной дислокации части, в госпитале, в отпуске – не на территории Украины, – ни при каких условиях не должны туда возвращаться. Это будет их величайшей ошибкой, о которой придется горько сожалеть. Любыми способами, вплоть до членовредительства, самострела, побега и укрывательства на съемных квартирах, избегайте возвращения в зону боевых действий.
До войны в армии воровали все, что могло тащиться, толкаться, катиться
Почему? Потому что это, во-первых, военное преступление, осужденное всем миром. А во-вторых, риск для собственной жизни. Этого уже достаточно, так что "в-третьих" даже придумывать не нужно.
Тем военным, кто сейчас находится на оккупированной территории Украины, нужно или сдаваться, или возвращаться самостоятельно. Меняйте регион проживания, не пользуйтесь своими телефонами, не заходите в соцсети.
– С начала войны в соцсети попали, наверное, сотни обращений российских военных о нехватке на передовой самого необходимого: от амуниции до снарядов. Ситуация не изменилась и спустя почти полтора года. Почему так?
– До войны шло тотальное разворовывание всего, что могло тащиться, толкаться, катиться, что можно было спрятать. Если раньше Минобороны отправляло в части деньги и требовало назад откат, то потом подход изменился: а чего это мы им еще что-то даем? Пусть сами зарабатывают!
Например, в Чечне на поток был поставлен бизнес "мертвых душ" – человек сидел дома, но числился военнослужащим. Половина зарплаты шла ему, половина – в карман офицеров. И таких мертвых душ от общей численности всех, кто служил в 42-й дивизии, было процентов двадцать, если не тридцать. И все командование знало об этом. Более того, они говорили: вот эти деньги и тратьте на снабжение, а назначенные бюджетные средства оседали в карманах высокопоставленных генералов. Как эта многолетняя порочная система могла поменяться за полтора года?
То, что Россия оказалась неготовой к войне, все склады разворованы, а контроль над тем, что солдат ест и чем стреляет, отсутствует, в нынешней ситуации хорошо. Потому что российская армия не в состоянии эффективно воевать.
- После захвата наемниками ЧВК "Вагнер" штаба Южного военного округа соцсети и мировые СМИ облетели яркие кадры из Ростова-на-Дону – горожане делают селфи на фоне танков, угощают бойцов едой и водой, обнимаются и провожают их аплодисментами. Все это на фоне утреннего обращения Владимира Путина, назвавшего бунтовщиков "предателями". Эксперты в беседе с редакцией назвали реакцию ростовчан ожидаемой: больше года российская пропаганда активно пиарила "Вагнер" и его "победы" в Украине, а риторика владельца компании Евгения Пригожина нашла отклик у обычных россиян.
- С начала 2023 года суды Южного военного округа рассмотрели уже десятки дел в отношении солдат, которые покинули часть из-за отказа воевать против Украины или желания отдохнуть. Если раньше за это зачастую наказывали условным сроком, то теперь мобилизованные и контрактники отправляются в колонию на пять-шесть лет. Столько же могут дать, например, за разбой, получение взятки или изнасилование. Правозащитники отмечают: ключевая задача подобных жестких приговоров – запугать остальных, чтобы солдаты даже не думали отказываться от участия в войне.
- Ростовская область и Краснодарский край вошли в число российских регионов с самыми большими потерями на войне против Украины. Об этом со ссылкой на исследование* "Медиазоны", Русской службы Би-би-си и команды волонтеров.