Юлия уже три года страдает от преследований уроженца Чечни Аслана Сосламбекова. Она столкнулась с физическим, психологическим, финансовым и репродуктивным насилием, переехала в другой регион России, а затем вовсе покинула страну. Сайт Кавказ.Реалии рассказывает ее историю.
Примечание: Аслан Сосламбеков сменил имя и стал Русланом Макаровым, однако наши собеседники называют его старым именем
Юлия (имя изменено) родом из Якутии, откуда она переехала в Подмосковье, где и познакомилась с Асланом Сосламбековым. На тот момент у нее была дочь от предыдущего брака.
"Мы познакомились, поскольку жили в соседних домах, – рассказывает собеседница. – Через достаточно непродолжительное время общения он предложил переехать к нему вместе с ребенком. Говорил, что для него это не помеха. Мне уже был почти 31 год, я ему объясняла, что мне не нужны сложности, что я хочу показать дочери правильную модель семейных отношений. Он согласился, сказал: "Как скажешь, так и будет".
Аслан Сосламбеков
Однако после того, как Юлия снова забеременела, в семье начались проблемы. Сосламбеков придирался к ее старшей дочери, доводил ее до слез, плохо говоря о ее отце. Тогда Юлия вместе со своей матерью приняли решение, что девочке будет лучше жить с бабушкой.
Затем Сосламбеков начал претендовать на квартиру, которую Юлия с вместе первым мужем купили для старшей дочери. Сначала он хотел поселить туда своего дядю, а затем предложил прописать неких беженцев. Кроме того, Сосламбеков пытался контролировать финансы партнерши, например, требовал отчитываться за трату бонусов мобильного банка.
В то же время мужчина вынудил беременную сожительницу уйти с работы стилиста-парикмахера – поскольку краска для волос и другие бытовые химикаты якобы могут отразиться на здоровье будущего ребенка. Когда Юлия пыталась отстаивать свои личные границы, она сталкивалась с насилием, которое очень быстро эскалировало.
"Он бросал в меня вещи, бил головой об дверь, таскал за волосы, душил поясом от халата... Потом он неоднократно душил меня подушкой или просто руками", – рассказывает собеседница.
Он угрожал, что подкинет наркоту, чтобы меня задержали в аэропорту
Когда у общей дочери пары обнаружили патологию во время беременности, Сосламбеков не захотел брать ответственность за ребенка с возможной инвалидностью и не стал вписывать себя в свидетельство о рождении: "Мы приехали регистрировать ребенка, а он даже из машины не вышел. Я вписала в свидетельство о рождении только себя".
После рождения девочке сделали небольшую операцию, теперь она полностью здорова. Только после этого Сосламбеков сообщил своей родне, что у него родилась дочь, и начал требовать установить отцовство, но Юлия отказала. Она утверждает, что мужчина много пил и во время этого заставлял ее слушать рассказы об убийствах в ходе войн России в Чечне. Она пыталась избежать таких разговоров, объясняя, что ей морально тяжело слушать подобное. Но это также вызывало приступы агрессии.
Юлия также рассказывает про уже бывшего партнера и его отношение к детям: "По поводу моей старшей дочери он говорил, что не позволит ей выйти замуж за немусульманина: "Если она думает привести какого-нибудь Ваню, я лучше сам ее [неценз. займусь сексом], чем это сделает кто-то другой". Также он утверждал, что целует младшую дочь "в пузико", но дочка говорила, что папа поцеловал ее, и показывала на гениталии. Он стремился раздевать и купать младшую дочь – в другие моменты воспитания он такого рвения не проявлял".
Редакция Кавказ.Реалии попыталась связаться с Асланом Сосламбековым для получения комментария. Нам ответил человек, который представился его представителем Марксом Закирововичем. Он заявил, что Юлия "занимается клеветой, за что будет отвечать перед законом, все соответствующие материалы готовятся". Собеседник утверждает, что "никакого ущемления в финансах не было", а Сосламбеков просто хочет общаться и участвовать в воспитании ребенка: "Мы будем судиться в любой стране, где бы она ни находилась. У отца такие же права, как и у матери".
Побег
Юлия трижды писала заявления на партнера в полицию. Сотрудники МВД принимали жалобы, снимали побои, но отказывались возбуждать дело: "По их словам, они не смогли идентифицировать его личность. Конечно, это вранье и чудовищная несправедливость. Я думаю, его кто-то прикрывает. Он говорил, что у его дяди есть связи в полиции".
Из-за насилия и постоянного давления Юлия все чаще думала о суициде. В итоге вместе с матерью и дочерьми она переехала в Калининград, открыла там небольшой бизнес. Когда жизнь начала налаживаться, Сосламбеков выследил бывшую партнершу и приехал за ней. Он пытался помириться, но затем абьюз вернулся, к нему добавилось репродуктивное насилие.
"Он периодически принуждал меня к контакту без предохранения, хотел, чтобы я снова забеременела и родила ему. При этом на содержание общего ребенка он иногда по полгода ничего не отправлял. Он настроен просто растоптать меня, не может пережить, что его отвергли. С таким чудовищем жить нереально", – продолжает собеседница.
В итоге Юлия убедила преследователя, что не вернется в Подмосковье. Она продала там квартиру и купила новое жилье в Калининграде. Тогда Сосламбеков изменил свою тактику: "Он меня постоянно выдергивал в Подмосковье и держал там. Когда я оттуда сбегала, он угрожал, что подкинет наркоту, чтобы меня задержали в аэропорту, или скажет, что я экстремист, что я украла у него деньги из сейфа, что я украла у него телефон, что он меня лишит родительских прав на обоих детей".
Здесь полиция не спит, но мне еще нужна защита
В Калининграде Юлия написала заявление в полицию о посягательстве на половую неприкосновенность ребенка. Но делу тоже не дали ход.
Устав от издевательств и угроз, она решилась переехать в Грузию вместе с младшей дочерью (старшая дочь-подросток с бабушкой решили остаться в Калининграде). Чтобы замести следы, собеседница несколько раз меняла направления: сначала уехала в Беларусь, оттуда перебралась в Ереван и только потом попала в Грузию, где поселилась у волонтерки.
"Как только я приехала, я обратилась в полицию. Но там мне сказали, что преступления происходили не на территории Грузии, его [Сосламбекова] в данный момент в стране нет, поэтому они ничего не могут сделать, сказали: "Обращайтесь, когда он приедет", – вспоминает Юлия.
Сосламбеков приехал за ней всего через несколько дней: "Тогда я вновь обратилась в полицию, просидела там практически всю ночь, ждала переводчика. От меня приняли заявление и дали защитный ордер на 30 дней – от Сосламбекова и его дяди, с которым он приехал в Грузию".
После этого, по утверждениям Юлии, преследователя и его родственника препроводили до границы и выдворили из Грузии. Интересы пострадавшей уже более двух лет защищает проект "Кавказ без матери".
"Она обратилась к нам с запросом, что ее бьет партнер, угрожает отнять ребенка. Тогда она уже жила в Калининграде, и он угрозами заставлял ее приезжать в Подмосковье. Он также заставлял ее брать кредиты, а потом часть средств переводил ей на карту; теперь выставляет себя благодетелем", – комментирует глава проекта Лидия Михальченко.
Предупреждение о возможном конфликте интересов: соосновательница проекта "Кавказ без матери" Лидия Михальченко также является внештатной журналисткой сайта Кавказ.Реалии. Она не участвовала в написании и редактуре этого текста.
Волонтерка Леда Гарина, которая помогает Юлии в Грузии, рассказала, что теперь Сосламбеков угрожает и ей: "Но я активистка с большим стажем, я уже вряд ли буду бояться такого чувака. Если он вернется в Грузию и продолжит мне писать, я тоже потребую охранный ордер".
Активистка несколько лет живет в Грузии и говорит, что местная полиция работает гораздо лучше российской, в том числе по делам о домашнем насилии. В стране принимают заявления о таких преступлениях, и были случаи, когда обвиняемых лишали свободы. Причем известны кейсы, когда жертвой были именно россиянки, подчеркивает собеседница.
Юлия сейчас занимается с психологом, у нее наблюдаются признаки посттравматического стрессового расстройства. При этом она утверждает, что в Грузии чувствует себя в большей безопасности, чем в России.
"Здесь полиция не спит, но мне еще нужна защита, нужен хороший адвокат... Я систематически подвергалась физическому, моральному, финансовому насилию. Даже обычный разговор по телефону [с Сосламбековым] вызывает панические атаки", – заключила собеседница.
- Следственный комитет России ужесточил обвинение уроженцу Чечни Чингисхану Шабазову: он выкрал свою жену, жительницу Краснодара Марию Смелую, из шелтера для пострадавших от домашнего насилия. Теперь к обвинению добавили статью об истязании.
- Студентку московского медколледжа Айшат Магомедову избили и похитили родственники из Дагестана – это произошло 31 июля. Через девять дней, после возвращения в Кизилюрт и широкой огласки в СМИ, Магомедова оказалась на свободе. Об этой истории редакции Кавказ.Реалии рассказали правозащитники и близкие Айшат.
- В первом полугодии 2024 года в Северо-Кавказском федеральном округе потерпевшими от преступлений признаны почти 10 тысяч женщин – это максимальный показатель за последние годы. Резкий рост зафиксирован в Северной Осетии, Карачаево-Черкесии и Дагестане.