Суд в Шали отказал в условно-досрочном освобождении Зареме Мусаевой – матери чеченских оппозиционных активистов братьев Янгулбаевых, осужденной по обвинению в мошенничестве и нападении на полицейского. О формальных причинах этого решения и политической основе дела редакции Кавказ.Реалии рассказали правозащитники.
Дело Заремы Мусаевой началось в январе 2022 года. Тогда чеченские силовики похитили ее из квартиры в Нижнем Новгороде, где она вместе с мужем Сайди Янгулбаевым и дочерью Алией ожидала отъезда за границу – всей их семье систематически угрожали кадыровцы из-за оппозиционной деятельности сыновей.
У полицейских было постановление о приводе для допроса самой Мусаевой и ее мужа, федерального судьи в отставке. Их вызывали якобы в качестве свидетелей по делу о мошенничестве, которое расследовали в республике. Но Сайди задержать не удалось – для этого необходимо было разрешение Генпрокуратуры и Высшей квалификационной коллегии судей. В результате в Чечню забрали только Мусаеву.
Your browser doesn’t support HTML5
Зарема Мусаева остается в заключении в Чечне
Ей не дали обуться, взять верхнюю одежду и лекарства, в том числе жизненно необходимый для больных диабетом инсулин. Силовики купили ей этот препарат лишь после неоднократных жалоб, говорила Мусаева на суде.
В Грозном ее обвинили в нападении на одного из местных полицейских. Адвокаты смогли впервые попасть к ней лишь через две недели после похищения. Во время заседания суда по мере пресечения Мусаева была без сознания.
По российским законам людей, страдающих диабетом и сопутствующими заболеваниями, не должны отправлять в изолятор на время разбирательства, поскольку там им не могут обеспечить необходимое лечение, подчеркивал ее сын и правозащитный активист Абубакар Янгулбаев.
По словам адвоката Александра Немова, еще летом защита требовала провести полное медицинское обследование Мусаевой: эксперты подтвердили все ее заболевания, но заключили, что они не препятствуют ее заключению в СИЗО.
"Эту семейку ждет место либо в тюрьме, либо под землей", – написал глава Чечни Рамзан Кадыров в своем телеграм-канале после задержания Мусаевой. Он также заявил, что в отношении Янгулбаевых правоохранители совершали "законные и согласованные оперативные действия", и не скрывал истинных причин задержания матери активистов.
"Расцарапала лицо"
По версии чеченских силовиков, Мусаева напала в Грозном на полицейского Магомеда Абдулхамидова и расцарапала ему лицо. Впоследствии эти выводы опровергла независимая экспертиза, а криминалист, изначально квалифицировавший вред здоровью как легкий, уволился из бюро.
Независимый эксперт по делу Алексей Безбородов говорил в суде, что повреждения на лице силовика не были правильно описаны, а происхождение царапин неизвестно.
Мусаева отрицает все обвинения и настаивает, что не могла на кого-либо напасть, так как после похищения была физически и морально истощена. Она заявила в ходе судебного допроса, что не знает сотрудника полиции, фигурирующего в ее деле в качестве потерпевшего, а также то, что во время нападения ее не было в кабинете.
Зарема Мусаева после заседания по УДО, 12 декабря
В основу обвинения в мошенничестве легли показания уже осужденной по этой статье жительницы Чечни. Абубакар Янгулбаев заявил, что она согласилась на "сговор с полицией" – уже после того, как его мать доставили в Грозный, женщина сообщила, что Мусаева якобы предложила ей схемы по обману людей с помощью кредитов.
Правозащитники "Команды против пыток" неоднократно заявляли о многочисленных нарушениях в процессе и отсутствие доказательств по делу. На протяжении нескольких недель адвокату Немову отказывали в доступе к подзащитной.
В июле 2023 года суд в Грозном приговорил Мусаеву к пяти с половиной годам лишения свободы. В апелляции приговор смягчили – колонию общего режима заменили на колонию-поселение, а срок наказания снизили на полгода.
"Не признала вину"
В октябре 2023 года адвокат Александр Савин подал ходатайство об условно-досрочном освобождении Мусаевой. У нее нет взысканий, она не нарушала порядок и содержит в чистоте спальное место, отмечалось в документе.
Однако руководство колонии выступило против. Мусаева демонстрирует "шантажное поведение", не признала свою вину и не всегда положительно реагирует на воспитательные беседы, писал начальник отряда по воспитательной работе. Что подразумевается под "шантажным поведением" и о каких воспитательных беседах идет речь, он не уточнил.
Для меня остается загадкой, о какой сумме компенсации банку идет речь
12 декабря суд отказал в УДО. На заседании судья зачитал возражение от "ОТП-Банка" – его представитель выступал потерпевшим в деле о мошенничестве. Банк просил не удовлетворять ходатайство об УДО, поскольку Мусаева "не предприняла действий по погашению ущерба", рассказали в "Команде против пыток".
По словам Савина, для него этот документ стал неожиданностью: "Для меня остается загадкой, о какой сумме компенсации банку идет речь. Получается, банк захотел вернуться на стадию суда первой инстанции и заявить о причиненном ущербе. Но сейчас, когда мы рассматриваем ходатайство об УДО, – это по закону невозможно".
Ранее банк не заявлял об ущербе и не просил взыскать с Мусаевой деньги, добавил собеседник.
"Оснований для торга нет"
Отказ в условно-досрочном освобождении Мусаева назвала ожидаемым. Она отметила, что будет обжаловать его.
Даже если бы УДО дали, это бы не означало полное освобождение, говорит ее сын Абубакар Янгулбаев, указывая, что мать все равно должна была бы оставаться в Чечне до конца срока.
"Ей пришлось бы отмечаться, мы не смогли бы ее сразу увезти. Однако она смогла бы быть дома и имела бы доступ к квалифицированной медицинской помощи. Сейчас отказ в УДО выглядит как отказ в праве на лечение", – убежден Янгулбаев.
Он полагает, что если "юристы будут действовать аккуратно", то Верховный суд Чечни может принять положительное решение по досрочному освобождению его матери.
Другого мнения придерживается руководитель правозащитного проекта "Поддержка политзаключенных. Мемориал" Сергей Давидис. Российские пенитенциарная и судебная системы не заточены под гуманизм, поясняет он: "Даже не политическим заключенным, а обычным получить УДО – это коррупционная схема: либо форма вознаграждения за сотрудничество с администрацией, либо освобождение за взятку. Политзаключенных власти не для того сажали, чтобы УДО им давать".
Политзаключенных власти не для того сажали, чтобы УДО им давать
Преследование политзаключенных – это целенаправленное усилие государства, продолжает Давидис: "И если государство уже нарушило закон единожды, когда человека привлекали к уголовной ответственности, то нет оснований ожидать законности и гуманизма, когда он просит об УДО".
Он приводит в пример досрочное освобождение чеченского правозащитника Оюба Титиева. По мнению Давидиса, это было не проявлением гуманизма, а сделкой в ответ на отказ от апелляции и более активной критики государства на тот момент. В Чечню во время судебного процесса приезжали многочисленные представители российской общественности: дипломаты, правозащитники, журналисты. Это создавало негативный имидж российской власти. Чтобы его минимизировать, они согласились на такую сделку, говорит он.
"В тот период еще существовали факторы давления на власть, но то были другие времена. С началом полномасштабной войны ситуация многократно ухудшилась. Сейчас испортить имидж этой власти невозможно – хуже все равно некуда. Поэтому нет никаких позиций для торга", – заключает правозащитник.
- Похищение Мусаевой вызвало резонанс не только в России, но и за пределами. В ее защиту выступила правозащитная организация Civil Rights Defenders. Задержание Мусаевой – часть массового преследования критиков Кадырова и их родственников, заявили правозащитники. Освободить мать братьев Янгулбаевых призывали Европейский союз и Госдепартамент США, а Европейский суд по правам человека обязал Россию каждые две недели представлять информацию о состоянии ее здоровья.
- Правозащитный проект "Поддержка политзэков. Мемориал" признал Зарему Мусаеву политзаключенной. В заявлении правозащитников отмечалось, что ее преследование "нельзя рассматривать иначе, чем взятие в заложники с целью возврата и наказания мужчин семьи по мотивам личной мести".
- Официальную реакцию на незаконное похищение супруги бывшего федерального судьи озвучил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Он назвал произошедшее фантастикой и заявил, что в Кремле "предпочитают в это не верить". Громкое обвинение главы Чечни в адрес семьи Янгулбаевых в терроризме Дмитрий Песков назвал "личным мнением" Рамзана Кадырова. В свою очередь Следком не нашел оснований для проверки угроз, которые публично высказал депутат Делимханов.