Жителя Адыгеи Дмитрия Гавря суд признал виновным в причинении смерти по неосторожности его соседу по дому Павлу Запорожцеву. Родные погибшего уверены – сосед здесь ни при чем, а Запорожцева до смерти забили полицейские, которых покрывают следствие и суд.

Ключевой персонаж

Утром 17 июля 2021 года Павел Запорожцев подошел к подъезду в неадекватном состоянии – был пьян и агрессивен, следует из показаний свидетелей. Поднявшись домой, он вышел в "разгрузке" (жилете с множеством карманов. – Прим. ред.), в которой лежал большой нож. В это же время старший по дому Дмитрий Гавря по заданию ЖЭКа собирал подписи под документами о будущем благоустройстве двора.

Дмитрий Гавря

"Запорожцев начал угрожать, достал нож – рядом стояли пожилые жильцы, я слегка оттолкнул Павла к стенке, чтобы обезопасить остальных. Я же вызвал полицию, встречал ее. Так я и стал ключевым персонажем этой истории", – вспоминает Дмитрий Гавря. Собеседник добавляет, что неприязненных отношений между ними не было. Это подтверждает и супруга Запорожцева.

Этот толчок, по версии следствия, и стал причиной смерти. В материалах дела указано, что попытка отстранить Запорожцева привела к "закрытой тупой травме живота" и "кровоизлиянию в переднюю брюшную стенку". При этом сам Гавря настаивает на ложности этого вывода, потому что, по его словам, удара как такового не было: оппонента он оттолкнул левой рукой и, так как является правшой, не мог причинить этим серьезную травму. Гавря ходатайствовал об экспертизе, но ему отказали.

Последние слова

После конфликта в подъезде Павел Запорожцев поднялся к себе в квартиру. Прибывшие по вызову старшего по дому сотрудники МВД не смогли достучаться к нему, поэтому вызвали с работы его жену Наталью. Войдя в помещение, они разбудили Запорожцева, который пожаловался на самочувствие. Приехала скорая помощь, однако он отказался от госпитализации. Тогда его забрали в участок, оформив административный протокол о мелком хулиганстве.

При составлении материала задержанного направили на освидетельствование в наркодиспансер, где он еще раз пожаловался на здоровье. Однако врач заявил, что Запорожцев в норме, и тогда его повезли его в дежурную часть. Спустя несколько часов оттуда вновь позвонили супруге Павла Запорожцева, попросив забрать его из-за плохого состояния. В суде она сообщила, что увидела его лежащим на полу, при этом полицейский сказал, что задержанного они не били.

"Запорожцев вышел, он хотел пить. Скрученный, он перешел в другую комнату, лег на стол. Приехала скорая помощь, он ничего не мог сказать, и они не смогли ему даже померить давление. На носилках увезли в больницу", – говорится в ее показаниях.

На следующий день Наталье Запорожцевой позвонил врач и сообщил о смерти мужа.

Брат умершего Алексей Запорожцев пояснил, что в отделе полиции у Павла изо рта шла кровь, он захлебывался и кричал. 18 июля в реанимации в присутствии врача он сказал матери: "Меня менты попинали".

"Стороне потерпевших очевидно, что Гавря признавал себя виновным в ходе предварительного следствия, чем воспрепятствовал установлению истины по делу. Это было на руку непрофессиональному следователю Казанчеву, который умышленно не расследовал все обстоятельства", – приведена в материалах дела позиция Натальи Буфаловой, сестры Павла.

Последние слова умирающего – "меня менты попинали" – в суде подтвердили и его мать, и проводивший операцию хирург.

Дополнительно медик сообщил следствию, что при первом доставлении в больницу Запорожцев рассказал, что выпивал несколько дней и у него появились боли в животе. После осмотра его забрали полицейские, а через три-четыре часа вернули в критическом состоянии. Хирург добавил, что имевшаяся у пациента травма не могла появиться из-за удара спереди. Но следствие и суд проигнорировали эти слова, "так как свидетель является хирургом, а не экспертом".

Признание в обмен на свободу

Зато суд полностью принял версию полицейских, утверждающих, что они не применяли силу к Запорожцеву, пока тот был в дежурной части. То, что таким образом они могут стремиться уйти от ответственности, федеральный судья Алексей Никандров не принял в расчет.

Несмотря на противоречия в деле, Дмитрия Гавря приговорили к полутора годам исправительных работ с удержанием в пользу государства 10% от заработка, также его обязали выплатить порядка полумиллиона рублей семье погибшего. Верховный суд Адыгеи оставил приговор в силе, сейчас он оспаривается в кассационной инстанции. Отбывая наказание, Гавря устроился на местный пивоваренный завод.

Представляющий его интересы адвокат Казбек Тугуз подчеркивает, что все трое потерпевших по делу убеждены: ставшие причиной смерти травмы нанесли сами сотрудники полиции.

"Органы следствия фактически не изучили отрезок времени, когда Запорожцев находился в участке", – отмечает адвокат.

Изначально Дмитрия Гавря обвиняли по статье о повлекшем смерть умышленном причинении тяжкого вреда здоровью – она предусматривает до 15 лет лишения свободы. После трех месяцев, проведенных им в СИЗО, дело переквалифицировали на причинение смерти по неосторожности (до двух лет лишения свободы). Тогда Гавря подписал все требуемые документы, чтобы "оказаться дома и, находясь на воле, добиться справедливости". На суде он последовательно отрицал вину.

Месть МВД?

Первым о том, что Павла Запорожцева могли до смерти избить в полиции, со ссылкой на родственников сообщил адыгейский активист Валерий Бриних.

После публикации его поста МВД по Адыгее подало иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Городской суд Майкопа в мае прошлого года его удовлетворил, признав информацию о причастности силовиков к смерти Запорожцева несоответствующей действительности. Верховный суд Адыгеи оставил это решение в силе, Бриних оспаривает его в кассации. Активист среди прочих доводов указывает на противоречия в приложенной МВД лингвистической экспертизе.

"Соседи подтверждают, что драки между ними не было, да и не мог толчок левой рукой причинить смертельную травму. Родственники Запорожцева также не верят в официальную версию, потому что лично от него слышали слова об избиении. Силовики просто хотели все замять. Поэтому их иск – банальная месть", – считает Бриних.

Это дело – не первое в южных регионах, когда родственники погибшего указывают на виновность полицейских, а осужденными оказываются совсем другие люди. Например, осенью 2022 года житель станицы Новорождественской в соседнем с Адыгеей Краснодарском крае Виктор Краснобородько заявил о пытках током в полиции. По его словам, от него требовали, чтобы он взял на себя убийство пасынка.

"Ты извини, ничего личного, это наша работа" – так один из полицейских обратился к нему.

Еще более похожий случай произошел в Чечне: в сентябре 2017 года после пересечения границы с республикой пропал аптекарь из дагестанского Хасавюрта Алексей Кардашов. Чеченские полицейские подозревали его в торговле наркотиками Главный свидетель по делу – таксист из Грозного Саид-Магомед Омаров, признавшийся, что хотел купить у Кардашова "лирику" (лекарственный препарат прегабалин, также используемый наркозависимыми. – Прим.ред.), говорил, что шестеро полицейских отвезли Кардашова из Грозного в Хасавюрт, откуда доставили в гудермесский отдел МВД. Спустя год Омаров изменил показания и взял на себя убийство Кардашова. Впоследствии он заявил о самооговоре под пытками. В конце ноября 2020 года его приговорили к девяти годам колонии.

Весной 2021 года Верховный суд Чеченской республики отменил приговор в отношении бывших сотрудников чеченской Росгвардии Бекхана Абдурашидова и Аслана Дукаева, получивших условные сроки за незаконное задержание Кардашова. Сейчас дело рассматривается повторно.

"Все упирается в эффективность расследования – если бы разбирательства по жалобам на пытки или фальсификацию дел проводили тщательно, шансы на установление истины были бы максимальны. Но повседневная практика на Северном Кавказе и в России в целом такова, что следователи относятся безалаберно, не собирают доказательства и заводят дело в тупиковый путь", – комментирует руководитель северокавказского филиала правозащитной организации "Команда против пыток" Екатерина Ванслова.

Такая халатность приводит к тому, что спустя время уже невозможно привлечь к ответственности настоящих виновный, заключила правозащитница.

• Ранее в Краснодаре арестовали сотрудника управления по наркоконтролю МВД капитана Дмитрия Корчагина – он может быть причастен к смерти краснодарца Ильи Афросина, умершего после избиения в полиции. Афросин был задержан в июне 2021 года, на него составили протокол за мелкое хулиганство. Освободившись, краснодарец записал видео, на котором показал кровоподтеки и ссадины на руках, шее и плече. Спустя два дня его повторно задержали. Через несколько часов Афросина нашли на ступеньках магазина рядом с отделом полиции – он скончался в машине скорой помощи от травмы селезенки. О смерти молодого человека родным сообщили только через месяц, все это время они думали, что Афросин уехал на заработки в другой город.
• Кубань стала первым регионом страны, по которому правозащитная организация "Команда против пыток" опубликовала доклад "Арифметика пыток: Краснодарский край". Проанализировав поступившие за четыре года 100 заявлений жертв, эксперты рассказали, к какому насилию чаще прибегают в отделах полиции, что силовики требуют от задержанных, и как долго приходится добиваться возбуждения уголовных дел.