Избивали, насиловали, прятали под шконкой. Пытки мусульман в тюрьмах России

В тюрьме Димитровграда Ульяновской области 37 заключенных в знак протеста против унижений сокамерников-мусульман вскрыли вены и животы, около сотни объявили голодовку. Ранее спецназ УФСИН жестоко избил постящихся в месяц Рамадан осужденных из Чечни и Ингушетии. По данным Gulagu.net, силовики уничтожили Кораны и высмеивали религиозные чувства заключенных.

На сайте УФСИН по Ульяновской области в день публикации новости появилась короткая заметка о визите в тюрьму регионального омбудсмена Сергея Люлькова, который в сопровождении начальника учреждения Александра Логинова пообщался с заключенными. "По жалобам и обращениям осужденных дал разъяснения на поставленные вопросы", – сообщила пресс-служба ведомства, ни словом не обмолвившись о причине визита уполномоченного по правам человека.

Основатель проекта Gulagu.net Владимир Осечкин в интервью Кавказ.Реалии рассказал, почему мусульмане в российских тюрьмах на протяжении многих лет систематически подвергаются репрессиям, может ли их защитить глава Чечни Рамзан Кадыров и почему духовные лидеры не вступаются за права единоверцев.

– Можно ли говорить, что в системе ФСИН в целом не любят практикующих верующих? Или к мусульманам все-таки "особый" подход?

– Проанализировав тысячи обращений от заключенных и их родственников, Gulagu.net говорит о системной проблеме с соблюдением прав мусульман в тюрьмах.

Владимир Осечкин

К нам не поступали сообщения от буддистов или иудеев, с православными такие случаи крайне исключительны – когда совсем отъявленные садисты срывали с шеи крестик из драгоценных металлов, потому что он якобы запрещен в учреждении, на моей памяти этих историй было всего две или три. Зато часто у осужденных мусульман отбирают книги, молитвенные коврики, манипулируют предписаниями их религии, прежде всего пищевыми запретами.

– Давайте напомним наиболее беспрецедентные случаи пыток заключенных-мусульман.

– До событий в ульяновской тюрьме таким случаем, безусловно, стала история Тахиржона Бакиева в иркутской колонии №6. В январе 2021 года его отправили в так называемый отряд "безопасное место", где капо (сокращенное от kameradschaft-polizei, внутрилагерная полиция из числа осужденных. – Прим. ред.) мешала делать намаз, оскорбляла, когда он читал Коран. Бакиев попросил помощи у администрации колонии, он был согласен даже на перевод в камеру штрафного изолятора.

Вместо защиты оперуполномоченные отдела ИК-6 Ерохин и Медников по распоряжению начальника колонии связали Бакиева скотчем, притащили в отряд, где его избивали и насиловали, порвали шваброй кишечник, разорвали Коран и били по голове частями книги. После того как информация попала к правозащитникам и вызвала федеральный резонанс, в иркутскую колонию приехала московская проверка. Но и тогда Тахиржона Бакиева попытались спрятать под шконкой (спальное место в колонии. – Прим. ред.), связав его и закрыв сумками.

Оперативные службы ФСБ и ФСИН делали все, чтобы скрыть издевательства над верой заключенного – это происходило вскоре после скандала с убийством учителя Самюэля Пати во Франции, и силовики не хотели, чтобы подобная история произошла в России. Для этого они надавили на самого Бакиева и вынудили его отказаться от адвоката.

– Если издевательства над мусульманами в российских тюрьмах носят системный характер, почему голодовки как в Димитровграде не происходят регулярно?

– Потому что в одном месте не всегда собирается достаточное количество заключенных-мусульман, их стараются распределять по разным отрядам. Да и подобная солидарность бывает не всегда, в Димитровграде на их защиту встали и другие осужденные. Наверное, важно и то, что Ульяновская область находится рядом с мусульманским Татарстаном – в тюрьму могли переводить людей из соседней республики.

По большому счету заключенные-мусульмане никогда не требовали особых привилегий или особых условий содержания. Никто не просит, чтобы в тюремных двориках им разрешали резать баранов на Курбан-Байрам. Но вполне допустимые и стандартные религиозные практики в ряде учреждений воспринимают в штыки.

Остающаяся гулаговской система не может разрешить даже элементарного, она подавляет волю, заставляя делать только то, что говорят оперативники ФСИН и ФСБ. Мне кажется, Кадыров и его окружение давно могли бы договориться с руководством Минюста, внести изменения в правила внутреннего распорядка и убрать этим конфликт.

Наличие молитвенного коврика или исламской религиозной литературы у осужденного никак обстановку в колонии не ухудшает, наоборот – может благотворно сказаться на его поведении. И в этом контексте у меня единственный вопрос: что делают кадыровцы в Украине, когда их земляков и единоверцев систематически пытают в российских тюрьмах?

– Вы упомянули и других заключенных, не мусульман, вставших на их защиту.

– В числе тех 37 человек, которые вскрыли вены в поддержку пострадавших от пыток, был и ожидающий экстрадиции в Украину 38-летний Вадим Комаров. Парадоксальная ситуация: кадыровцы отправлены в Украину, а в это время в ульяновской тюрьме украинец проливает кровь, чтобы остановить пытки сокамерников-мусульман.

– Уточню: религиозные принадлежности для мусульман официально допустимы в учреждениях ФСИН?

– Это спорный вопрос. В правилах внутреннего распорядка СИЗО и колоний нет прямых запретов на наличие у заключенных Библии, Талмуда или Корана. Точно так же нет предпосылок к принудительному изъятию молитвенных ковриков. Но сотрудники ФСИН стараются по-своему интерпретировать эти правила, максимально утрируя их. Например, если на книге не стоит печати "проверено цензором", будь это Библия или Коран, ее формально могут изъять.

Если вернуться к ситуации в Ульяновской области, мы видим провокацию со стороны сводного отряда спецназа УФСИН и руководства управления. Потому что эти книги и коврики были у заключенных и месяц назад, и два, и три. Ни один осужденный даже ложку или зажигалку не смог бы пронести в камеру без разрешения сотрудника администрации.

Есть целый ряд регионов, в тюрьмах которых мусульмане совершают намаз, читают религиозную литературу, получают халяльные продукты, и с этим нет никаких проблем. Например, в Дагестане или Чечне. Но есть места, например, помимо Ульяновска, это Владимирская, Саратовская, Кировская, Иркутская области, Красноярский край, Карелия, где осужденных-мусульман, в том числе выходцев из Северного Кавказа, пытают с особой жестокостью.

– Чем вы объясняете такое отношение сотрудников ФСИН?

– Среди силовиков много ветеранов войны в Чечне, воспринимающих чеченцев, шире – всех кавказцев – как врагов. Второй момент: сотрудники абсолютно не чувствительны к непонятному им поведению осужденных. И когда кто-то просит дать несколько минут на молитву, они воспринимают это как вызов. Просто не понимают, что тот так воспитан: так поступали его папа и дедушка, так будут делать его дети. Более того, в ряде тюрем начальники специально закупают больше свинины, стараются класть ее во все блюда, чтобы вымогать у заключенных-мусульман взятки за пронос халяльной еды.

Что стало причиной издевательств в Ульяновской области, сказать не берусь. Но мы давно предупреждали, что назначение начальником регионального главка ФСИН Сергея Балдина было кадровой ошибкой. Многие годы он руководил "Черным дельфином" – печально известной исправительной колонией №6 для пожизненно осужденных в Оренбургской области. В его задачи входило подавление воли особо опасных преступников, у него произошла очевидная профессиональная деформация. Именно с переводом полковника Балдина в Ульяновск началась волна массовых избиений, суицидов, пыток. Был бы на его месте нормальный офицер, без зацикленности на тоталитарном подавлении воли и садистской жестокости, инцидента в Димитровградской тюрьме, вполне возможно, не было бы.

– Почему в ситуацию не вмешивается Рамзан Кадырова, которого муфтий Чечни назвал "служителем Корана и защитником Сунны"?

– Кадыров занимается самопиаром, на самом деле он не такой самостоятельный и смелый, как пытается убедить остальных. Глава Чечни встроен в вертикаль власти, в которой занимает место значительно ниже, чем тот же директор ФСИН Гостев.

В 2015 году Корниенко (директор ФСИН в 2012-2019 годах. – Прим. ред.) приезжал в Грозный, подарил Рамзану Ахматовичу именной пистолет, но исключительно для того, чтобы замять скандал с убийством оперативниками челябинской колонии чеченца Султана Исраилова. Тот умер за месяц до освобождения.

Недавно Кадырову присвоили звание генерал-лейтенанта внутренней службы. По субординации он ниже директора ФСИН Гостева – тот генерал-полковник. Одно дело – запугивать журналистов и правозащитников, а другое – связываться с весомыми фигурами в структуре власти.

– На сайте УФСИН по Ульяновской области в день выхода новости об издевательствах над мусульманами появилась заметка о встрече имама Димитровградской мечети с осужденными другого учреждения – колонии №3.

– Тоже показательно: в это время издеваются над твоими братьями по вере, причем по религиозным мотивам, а ты помогаешь ульяновскому УФСИН имитировать, что все хорошо и ничего страшного не происходит.

Работая в группе по защите прав заключенных в Москве, я видел подобных персонажей в чалмах, которые по команде управления внутренней политики администрации президента приходили на заседания и имитировали одобрение духовенством всего происходящего. При этом ни реальными духовными лидерами, ни авторитетами среди верующих эти функционеры не являются. Тогда же я общался с заместителем патриарха Кирилла, курирующим вопросы тюремного служения. Спросил его: почему вы сидите в Москве, когда в регионах творится настоящая бесовщина, пытают людей, систематически насилуют? Ни одной проверки после этого не последовало. Причина такая же, как у Кадырова. Они встроены во властную вертикаль.

***

В прошлом году Центр анализа и предотвращения конфликтов представил доклад "Северокавказские мусульмане в тюрьмах России". По данным правозащитников, приверженцы ислама наиболее подвержены дискриминации в российских колониях. Они сталкиваются с пытками, избиениями, притеснениями со стороны других заключенных, и все это зачастую без возможности увидеть родных.