Ситуация в Дагестане накалилась не в августе 1999 года, как это преподносится в наше время многими СМИ, а задолго до вхождения туда отрядов из Чечни.
К лету в военных центрах концентрации радикальных салафитов в Автурах, Урус-Мартане, Алхан-Кале в открытую готовились к вторжению на территорию соседей с целью объявить там Исламскую республику Дагестан.
Настроения людей не указывали на их готовность выступить против России
Никто из них не скрывал о своих планах. Так, лидер дагестанских салафитов в Чечне Багаудин Кебедов убежденно призывал "сделать хиджру в Дагестан" и тем самым "освободить республику от Москвы". Он не сомневался, что стоит ему только появиться в Дагестане, вокруг него будут концентрироваться все сторонники идеи шариатской республики. Кебедов полагал, что таких будет большинство. Будучи одним из учредителей организации "Конгресса народов Чечни и Дагестана", Кебедов считал обоснованным выражать мнение большинства мусульман Дагестана.
Как рассказал "Кавказ.Реалии" один из участников похода в Дагестан М.Э., именно упрямство Кебедова вынудило их всех поверить, что вслед за Ичкерией из состава России уйдет и соседний Дагестан. Обходя российские посты с заходом на грузинскую территорию, угощая водкой милиционеров на постах, откупаясь деньгами от встреченных на маршруте российских военных, дагестанские моджахеды прибыли на место, откуда планировалось начать джихад.
В первый же день прибытия в Цумадинский район местное население встретило их настороженно, даже в какой-то степени недружелюбно. Становилось ясно, что реальная обстановка отличается от той, которую преподносил Кебедов: настроения людей явно не указывали на их готовность взять оружие и выступить против России.
Дагестанская женщина кормит росийских военных, пока моджахеды пытаются "освободить Дагестан от Москвы"
Первые же вооруженные стычки со сводными милицейскими группами, прибывшими из Махачкалы и Ботлиха, явились лишними доказательствами того, насколько мало в Дагестане оказалось желающих присоединиться к ним. Сторонники моджахедов исчислялись в лучшем случае десятками, а не сотнями и тысячами, как прогнозировалось дагестанскими салафитами.
Они были уверены, что идут туда по просьбе самих дагестанцев
По словам другого участника вторжения Рамзана Э., он не совсем понимает, почему речь идет о вторжении конкретно 7 августа, так как к этому времени они уже находились на территории республики. Вероятно, потому что в этот день в районе Ботлиха произошло одно их вооруженных столкновений, полагает он. Хотя бои были и раньше: даже в постановлении Госсовета Дагестана от 9 августа 1999 г. отмечалось о столкновении 2 августа в Цумадинском районе республики.
Майрбек Вачагаев, который в тот момент был в должности Генерального представителя Чеченской республики Ичкерия в России, считает, что 99 процентов из числа тех, кто шел в Дагестан, были уверены: они идут туда именно по просьбе самих дагестанцев. Абсолютное большинство вторгшихся в Дагестан уже через пару суток возвратилось организованно обратно, увидав воочию насколько неприемлемы для дагестанского населения идеи отделения от России. Все командиры, не подчинявшиеся Басаеву, вывели своих людей по приказу президента ЧРИ Аслана Масхадова еще до того, как начались бои с российскими военными.
Шамиль Басаев и Аслан Масхадов (архивное фото)
Кебедов был настолько обескуражен нежеланием дагестанцев встать под его знамя, что он почти немедленно покинул страну, очевидно чтобы никто не упрекал в этой авантюре.
Позиция Аслана Масхадова
Российские власти осуждали президента Ичкерии Масхадова за то, что он не поддержал их в противостоянии салафитам, вторгшимся со стороны Чечни. Но именно принципиальная позиция Масхадова позволила вывести оттуда абсолютное большинство людей, одурманенных пропагандой, которая велась в то время телеканалом "Кавказ", оснащенным по последнему слову техники.
По поручению президента Ичкерии Генеральный представитель ЧРИ в РФ связывался через кремлевский коммутатор с председателем Госсовета республики Дагестан Магомедали Магомедовым, чтобы обсудить вопросы координации действий против вторгшихся боевиков. Была согласована личная встреча Магомедова с Масхадовым, которая буквально в последние часы была отменена из Москвы.
Путин награждает дагестанского военного в Ботлихе, Дагестан. 27 августа, 1999 г
Масхадов сделал официальное заявление, в котором осудил акцию боевиков в Дагестане и выразил готовность вести переговоры с Москвой. Но вместо этого в России заговорили о необходимости нанесения ударов по Чечне.
Становилось ясно, что российское руководство вынашивало планы вторгнуться в Ичкерию и взять ее под полный контроль.
Проект Багаудина Кебедова "Исламская республика Дагестана" явился своеобразным прологом ко вторжению российской армии в Чечню осенью 1999 года.