Житель Грозного Абдуллах Эльмурзаев после получения религиозного образования в Египте успел поработать преподавателем медресе в Чечне меньше месяца – его деятельность оборвали сотрудники Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ). Они несколько недель удерживали Эльмурзаева в отделе, где под пытками требовали оговорить депортированного из Франции в Россию, а затем погибшего в СИЗО 19-летнего чеченца Дауда Мурадова (в его телефоне нашли переписку с критикой главы Чечни Рамзана Кадырова).
Эльмурзаеву удалось выйти на свободу только под поручение дяди, который обязался привести племянника в отдел "по первому же сообщению". Но бывший учитель медресе сразу уехал из республики. Сейчас он живет в Турции, где два месяца назад начал вести канал в ютубе, в котором опровергает заявления официальных религиозных деятелей из Чечни. Сразу после начала медийной деятельности начались репрессии против живущих в республике членов его семьи.
В интервью Кавказ.Реалии Абдуллах Эльмурзаев рассказал свою историю преследования кадыровцами, а также поделился мнением о единственном в Чечне "разрешенном" течении ислама и последствиях для тех, кто публично от него отклоняется.
– Абдуллах, чеченские власти часто привлекают к ответственности родственников всех, кто открыто выступает против режима Кадырова. Несмотря на это, ты все же решился на такой шаг. Почему?
– Я не искал того, что желанно мне, я просто начал высказывать слово истины, выполняя свою обязанность перед Аллахом. Если эти преступники прочувствуют, что ты поддаешься на их приемы, то давление будет усилено. Так и приходится жертвовать малым количеством людей из общины ради пользы для ее большинства.
Неважно, какие после этого будут последствия. Я пытался всеми возможностями соблюсти баланс между пользой и вредом. Мы должны понимать, что наша религия никогда не была и не будет легким звеном в нашей жизни. Если бы потенциальные проблемы для родственников или окружающих давали тебе право промолчать в то время, когда Аллах повелевает тебе сказать правое слово, то наша религия была бы потеряна. Аллаху ведомо лучше.
– К кому из твоих родственников пришли силовики?
– Сразу же после того, как я записал видео с опровержением на искажения хадисов Адамом Шахидовым (советник главы Чечни, религиозный деятель. Выступил в поддержку войны в Украине, подкрепляя высказывания цитатами якобы из хадисов пророка. – Прим. ред.), моя мать и два брата были вызваны в отдел ЦПЭ теми же людьми, что вели мое дело прежде. Изначально им предложили отречься от меня публично, порицая всеми возможными способами, затем, похоже, потребовали от них заткнуть меня.
– Сейчас ты поддерживаешь связь с семьей?
– Опубликовав видео, я полностью оборвал с ними связь, зная, что она не принесет им ничего, кроме вреда. Также решил ничего не сообщать о своих планах, чтобы избежать дополнительного давления.
На вопрос "Выйдет ли он вообще живым?" – моим родственникам ответили: "Не знаем"
– Откуда и по какой причине тебя забрали силовики?
– Это было 23 ноября прошлого года. Я был в медресе, готовился записать видео о наборе в новую группу, когда к двери подошли двое в гражданском. Вышел к ним навстречу, подумав, что это клиенты на хиджаму – у меня был кабинет для этих процедур (хиджама – капиллярное кровопускание, один из видов профилактической медицины в исламе. – Прим. ред.).
Первый из "гостей" никаких эмоций у меня не вызвал, но, посмотрев на второго, я понял, что это работники [силовых структур]. Они заявили, что нужно поехать в отдел, задать мне два вопроса. Понимая, как они обычно задерживают людей, я не стал сопротивляться – мне было нечего скрывать и бояться. Похитителями были два сотрудника грозненского ЦПЭ – Ислам и Адам, фамилий их я не знаю.
Оказалось, что похищенный ими [Дауд Мурадов] назвал мое имя – его вынудили назвать хоть кого-то. Сотрудники заявили, что я обвиняюсь в попытке присоединения к незаконным вооруженным формированиям. Если точнее, то к группе [Аслана] Бютукаева. Еще обвиняли в том, что я пособничал в подготовке теракта, якобы предоставил данные для осуществления подрыва.
Братья советовали, что нужно кричать как можно громче, даже если не больно
Меня обвиняли в настолько больших преступлениях, что первое, что спросили мои родственники у сотрудников, это: "Выйдет ли он вообще живым?" Им ответили: "Не знаем".
Сразу начались вопросы: "Знаешь ли ты группу 1ADAT?", "Знаешь ли ты Тумсо [Абдурахманова]?" (оппозиционное чеченское движение и выступающий против режима Кадырова блогер. – Прим. ред.). Я начал волноваться. Затем вопросы начали касаться того парня, которому пришлось назвать мое имя. Спрашивали, знаю ли я его и как давно знакомы.
Услышав мои отрицательные ответы, они повалили меня на землю и начали пытать током. Удерживая сзади, прицепили прищепки на пальцы рук, требуя все им рассказать. Я ответил, что мне нечего рассказывать, и тут началось...
Где-то после пятой проводки тока по телу я понял, что нет смысла сопротивляться. Я начал брать на себя то, что они "вешают", полностью отрицая участие других людей в этом. После этого меня оставили в покое, уже не трогали.
– Сколько времени ты пробыл в отделе?
– Я находился там 33 дня. Меня отпустили, сказав, что оформят по статье "Недонос" – якобы я знал, что назвавший мое имя парень хотел сделать что-то противоправное. Мне предлагалось выступить свидетелем против него и усугубить его положение – не пожелав этого, я уехал. Хвала Аллаху, они не додумались забрать мой загранпаспорт. Кто-то после этого обвинил меня в предательстве, но я не мог сесть в тюрьму более чем на 10 лет. И я не хотел подставлять других братьев, про которых меня бы спрашивали под пытками. Однажды запачкавшемуся от их рук очиститься они уже не дают.
Плюс к этому, было ясно, что, отправив Мурадова в тюрьму, [силовики] хотели приняться за меня. Именно поэтому меня и оформили, намереваясь после него дать мне условное заключение с запретом на выезд. Но вместо тюрьмы Дауд Мурадов, да помилует его Аллах, погиб от рук этих безбожников. Его отравили в СИЗО.
– Об убийстве через отравление заявляют и родственники Мурадова. Об этом доподлинно известно?
– Я знаю об этом из достоверных источников, которых, к сожалению, не могу назвать.
Пока я молчу, у родственников не бывает проблем, как только начинаю говорить – сразу вызывают
– Вы ранее были знакомы с Даудом Мурадовым?
– Он знал меня как преподавателя, часто задавал вопросы по религии, но я не знал его. Мне известно, что Мурадова экстрадировали из Франции в Россию, а по прилете в Москву ФСБ сразу поволокли его в лес и безжалостно пытали током, избивали, привязав к дереву без одежды. О некоторых видах пыток мне стыдно говорить. Через какое-то время его перевели в Чечню в СИЗО, в Старопромысловском (ныне Висаитовском. – Прим. ред.) РОВД снова подвергли невыносимым пыткам. Вот там, видимо, ему и пришлось назвать мое имя – на следующий день был похищен и я.
– Тебя отпустили только под расписку дяди. Были ли у него проблемы после твоего отъезда из страны?
– Да, конечно. Сразу вызвали его и начали давить, требуя привести меня. Сейчас по каждому поводу его вызывают и допрашивают. Пока я молчу, у них не бывает проблем, как только начинаю говорить, сразу вызывают.
Меня выпустили из отдела, заявляя, что это милость со стороны силовиков, но на самом деле за этим крылась еще большая хитрость, о которой ведомо только Всевышнему и им. Ох, если бы мы их не знали!
Читайте также "Обвинить в нападениях в Чечне". Бежавшие от войны в Украине кавказцы – под угрозой экстрадиции в РФ– Как давно ты начал преподавать в медресе?
– На момент моего задержания это был первый месяц преподавания, до этого я работал в других местах, преподавал правила чтения Корана и сам Коран. В дальнейшем планировал начать преподавание арабского языка, но по воле Аллаха я не успел.
– Как ты думаешь, можно ли сказать, что единственным разрешенным направлением ислама в Чечне является суфизм (религиозное течение в исламе, отличающееся практикой "культа святых". – Прим. ред.)? Складывается впечатление, что последователей других религиозных учений власти республики открыто обвиняют в экстремизме и терроризме.
На все, что противоречит разрешенному Путиным исламу, наложено табу
– Этой стране интересен суфизм лишь потому, что он является наиболее лояльным к любому правительству течением. Так не только в Чечне. Суфизм собрал в себе все аяты и хадисы (выдержки из Корана и изречения пророка Мухаммада. – Прим. ред.), призывающие к подчинению правителю. [Власти] крутят и вертят ими так, что человек действительно может поверить.
На самом деле все эти предписания об обязанности подчинения правителю относятся к правителю-мусульманину. Мусульманину, не впавшему в неверие, то есть в действия, выводящие из ислама – к ним, например, можно отнести помощь неверующим против мусульман, взывание с мольбами к мертвым и еще много всего, что сегодня практикуют ставленники России над Кавказом.
– Находясь в Чечне, ты публично заявлял или открыто проповедовал свои религиозные взгляды?
– О своем вероубеждении я прилюдно, конечно же, не заявлял, боясь, что это лишит меня возможности вернуться на земли Египта для продолжения учебы. При этом мне никогда не приходилось их скрывать, если мне задавали вопросы. Но я, например, практически не соблюдал правила предосторожности во внешнем виде, в одежде. Аллах защищал меня, и у меня не было до этого проблем.
– А что может грозить тому, кто, скажем, "неосторожен"?
– На все, что противоречит разрешенному Путиным исламу, наложено табу, за нарушение которого следуют репрессии. Тот, кто открыто проповедует мировоззрения, противоречащие разрешенным в Чечне, может столкнуться с похищением, сфабрикованными делами, пытками или убийством.
– То есть власть видит в последователях других учений потенциальную угрозу для себя?
– Да, это главный фактор. Остальные моменты им мало важны, поскольку они не подразумевают выход против правителя и его смещение. До тех пор, пока ты им подчиняешься и молчишь, к тебе не будет вопросов.
***
Собеседники Кавказ.Реалии ранее подчеркивали, что власти Чечни пытаются взять под контроль все аспекты жизни чеченцев, начиная от внешнего вида, заканчивая поведением в соцсетях. "Этот режим хочет контролировать даже празднования свадеб и лайков в социальных сетях. И ввиду того, что социальные сети не имеют границ, а за границами Чечни живут сотни тысяч чеченцев, контроль над диаспорой для Рамзана Кадырова является очень важным", – заявил специалист по чеченской диаспоре в Европе Эмиль Сулейманов.
Ранее спикер парламента Чечни подверг резкой критике молодых людей из республики, которые проводят прямые эфиры в соцсетях. Даудов призвал родных и представителей местных властей "заняться" пользователями сервисов "Тикток" и "Биго Live", ведущими "пустые разговоры". Он посчитал поведение чеченской молодежи "неподобающим".
Власти Чечни в течение многих лет применяют практику унизительных видеопризнаний в отношении "провинившихся". Ранее сообщалось, что вице-премьер Чечни Джамбулат Умаров назвал "прекрасной практикой" публичные извинения, и она якобы должна быть распространена по всей России. На случаи публичных порицаний обратила внимание Комиссия США о международной религиозной свободе в докладе за 2021 год. Авторы исследования рекомендовали Вашингтону ввести санкции против министра печати и информации Чеченской республики Ахмеда Дудаева.