Черкесия в планах великих держав

Как переводят документы архивов про черкесов в Европе? Кто из европейцев участвовал в Кавказской войне? Какие торговые отношения связывали страны Европы и Черкесию? Майрбек Вачагаев обсуждает с докторантом факультета истории Кембриджского университета, главным редактором 30-томной серии книг "Европа и Черкесия: 1760-1870" Азаматом Кумыковым документы по истории Черкесии в архивах стран Европы и Ближнего Востока.

Черкесия в планах великих держав

– Кому пришла идея собрать воедино источники из разных иностранных архивов в единый сборник документов по Черкесии?

Азамат Кумыков

– Впервые мысль о том, что, возможно, есть смысл изучить иностранные архивы, в которых могут быть ценные исторические документы о событиях на Северном Кавказе в XVIII–XIX веках, появилась еще в 2015 году во время учебы в Йельском университете. В числе наших преподавателей был Генри Киссинджер, который регулярно приезжал в университет и читал лекции по геополитике.

После одной из первых лекций он поинтересовался, кто я по национальности. Именно тогда у меня появилась гипотеза, что, во-первых, в европейских архивах могут быть интересные документы по черкесской тематике, а во-вторых, что роль черкесского вопроса, под которым зачастую в 19-м веке понимали вопрос о политическом статусе всего Северного Кавказа, а не только Западной Черкесии, недооценена современными историками, и что на самом деле он носил не какой-то маргинальный характер, а был в числе важнейших среди входивших в сферу интересов великих держав того времени.

Протестировать эти гипотезы я смог в магистратуре исторического факультета Кембриджского университета. Здесь стало понятно, что одних британских архивов недостаточно для того, чтобы получить хоть сколько-либо объективное представление о происходивших на Северном Кавказе событиях, поэтому я решил, что надо работать и с документами, хранящимися во Франции и Турции. Затем последовала работа в архивах Италии, Германии, США, Нидерландов, Австрии, Украины, Грузии, Ирана. И это еще не конец – в ближайшей перспективе архивы Польши, Греции, Испании и Египта.

Черкесы

Я достаточно быстро осознал, что лучшее, что я могу сделать, – это ввести выявленные материалы в научный оборот, чтобы облегчить работу историкам. Благо, есть замечательные примеры таких сборников, как "АКАК" ("Акты кавказской археографической комиссии"), Сборник МИДа СССР "Внешняя политика России", и даже ангажировано составленные, но тем не менее весьма ценные, такие как "Шамиль – агент британских колонизаторов".

Плодами труда их составителей пользовались многие поколения историков. Они всегда сохраняют свою актуальность, особенно если работа по подготовке документов к изданию была проведена профессионально, в отличие от большинства вторичных источников, которые, как показывает практика, стремительно устаревают.

– Известно, как много времени займет работа над изданием и какое количество авторов будет?

Архивное дело, 750 стр (фото С. Манышева)

– В этой работе принимает участие большое количество людей, каждый из которых ведет свое направление. В Турции это доктор Бану Турнаоглу из Кембриджа, в Италии – доктор Лоренцо Караваджи из Оксфорда, очень объемный архив Дэвида Уркухарта в Баллиол-колледже Оксфордского университета изучает Элеонор Керфут, другие британские архивы (например, Национальный архив Великобритании, Британская библиотека, архивы университетов Саутгемптона, Глазго и т.д.) – доктор Хатуна Гварадзе, а также доктор Джеймс Моррис и Феликс Вальдман из Кембриджа, иранские архивы в Тегеране и Куоме – доктор Али Тарафдари из Национальной библиотеки и архива Ирана, французские архивы – доктор Георгий Мамулия, архивы Голландии, Австрии и Германии – доктор Георгий Астамадзе, украинские архивы – Ольга Морозова и Сергей Березин. В российских архивах также работает большое число исследователей, но это тема отдельного разговора.

Дэвид Уркюхарт

Кроме того, много людей работает над расшифровкой архивных документов: мы имеем дело практически исключительно с рукописными материалами. Это, пожалуй, самая трудоемкая и сложная часть работы, даже в тех случаях, когда почерк хороший. Но бывают материалы, написанные малоразборчиво или совершенно неразборчиво, например, документы, написанные Вильямом Лэмбом, виконтом Мельбурнским. Или, например, османские или персидские, где зачастую в одном документе развернуто пишет сразу несколько человек – здесь дело осложняется значительно, т.к. в отличие от европейских документов не всегда понятно кто, кому, откуда и когда пишет.

Например, расшифровка рукописи Рафаэля Скасси, которой занимается Георгий Мамулия, длится уже восемь месяцев и займет еще месяца два. Расшифровка и редактура рукописи Василия Норова, которой занималась Клеманс Легранд из Кембриджа, заняла год. Доктор Хивел Маслен и доктор Хатуна Гварадзе уже четыре года работают над расшифровкой дипломатической переписки из Национального архива Великобритании. В общем, это работа очень кропотливая, сложная, требующая глубокого понимания тематики и контекста.

Естественно, расшифровкой рукописей дело не заканчивается. Далее необходим перевод и сверка разных его вариантов, что также занимает очень продолжительное время – много месяцев.

Работа с архивными документами из разных стран дает уникальную возможность получить объективное представление о происходивших событиях, но требует большой тщательности и критического подхода к источникам.

Например, историки смогут теперь работать не только с книгой англичанина Джеймса Белла о его пребывании в Черкесии, но и с его письмами и отчетами для британского правительства и других корреспондентов, с письмами его брата Джорджа. Будет опубликована его биография, которая прольет свет на роль семьи Беллов и их бизнеса на Балканах и на Северном Кавказе. Первый этап, который включает 30 томов, займет минимум 10–12 лет.

Я думаю, что основными выгодоприобретателями этой работы будут будущие поколения историков, которые смогут подвергнуть значительной ревизии современные представления о событиях того времени в свете новых архивных документов с использованием новых научных подходов.

Хотел бы подчеркнуть, что материалы, собираемые в рамках проекта, не ограничиваются касающимися только черкесского народа. Мы искали любые документы, имеющие отношение и к другим народам, проживавшим тогда на Северном Кавказе – карачаевцам, балкарцам, чеченцам и ингушам, осетинам, народам Дагестана, ногайцам.

Это было связано с тем, что, во-первых, как я уже сказал, под черкесским вопросом очень часто понимали политический статус всего Северного Кавказа, а черкесами зачастую называли всех – или в силу непонимания этнической карты этого региона, или для простоты. К тому же некоторые французские дипломаты называли собственно черкесов-адыгов Circassian, а чеченцев и народы Дагестана – Tcherkess.

Во-вторых, рассматривать историю черкесского народа во второй половине 18-го столетия и в 19-м веке в отрыве от истории соседних совершенно неправильно. Имеющиеся зарубежные источники демонстрируют глубочайшую культурную, экономическую, военную и политическую связь между народами Северного Кавказа.

– В какой форме будут изданы документы – будут ли они сопровождаться оригиналами в переводе на русский язык?

cherkes

– Все документы будут изданы на языке оригинала с переводом на английский (за исключением тех случаев, когда он и является языком оригинала) и на русский язык. Серия издательства ориентирована в первую очередь на западную научную аудиторию, решение делать перевод на русский язык было принято после больших дискуссий и по моему настоянию, т.к. я понимал, что не все потенциальные читатели могут свободно читать англоязычные документы.

Мы очень тщательно подходили к расшифровке рукописей, но, конечно, уверен, что без ошибок не обошлось. Во многих случаях нам не удалось расшифровать какие-то части документов. Поэтому мы планируем давать читателям доступ ко сканированным с высоким разрешением копиям документов – разумеется, при условии согласия на это каждого конкретного архива. В дальнейшем исследователи, работая непосредственно с источниками, смогут выявить какие-то допущенные нами ошибки, а также расшифровать то, что нам не удалось.

– Расскажите, пожалуйста, как проходит работа с турецкими и иранскими архивами.

– Турецкие архивы чрезвычайно богаты на материал, особенно до Адрианопольского мира 1829 года. Доступ к ним получить несложно. Совсем по-другому обстоит дело с получением доступа к архивам в Иране. Очень долгое время не удавалось выстроить эту работу, но потом все-таки получилось. Оттуда поступает довольно интересный материал, хотя к работе в Тегеране и Куоме мы приступили только в конце прошлого года.

– Как я знаю, отдельные европейцы участвовали в борьбе черкесского народа за свободу в период Кавказской войны. Есть ли их мемуары, письма и отчеты?

– Европейцы участвовали в Кавказской войне не только на стороне черкесов. Было много европейцев, воевавших против них в рядах российской армии еще с последней четверти 18-го века. В их числе были и весьма известные личности, такие, как герцог Ришелье и граф Ланжерон из Франции, оставившие весьма интересные письменные свидетельства как о войне, так и о дипломатических и торговых отношениях с черкесами. Воспоминания иностранцев, находившихся на российской службе, как правило, откровенны, написаны без оглядки на цензуру и содержат острые мнения, интересные наблюдения и оригинальные мысли.

До настоящего времени важнейшая роль в российско-черкесских отношениях, которую играли такие деятели, как, например, герцог Ришелье, была малоизвестна, а если упоминалась, то, как правило, преуменьшалась и критиковалась.

Хороший тому пример – Василий Потто, который в своем фундаментальном труде отвел Ришелье половину страницы с довольно безосновательной критикой. Следует упомянуть также и генуэзца Рафаэля Скасси и нескольких работавших у него европейцев, которые на протяжении долгого периода пытались влиять на черкесов в российских интересах с помощью методов "мягкой силы", развивая торговое сотрудничество и дипломатические отношения, параллельно под этим прикрытием занимаясь политической разведкой.

Горцы

Если говорить о европейском участии в боевых действиях против царских войск, то оно начинается в первой половине 30-х годов 19-го века и продолжается вплоть до момента окончательного военного поражения западных черкесов в середине 1860-х годов.

Самым многочисленным контингентом европейцев среди черкесов (если не считать русских перебежчиков) были, несомненно, поляки. Их участие в боевых действиях сначала ограничивалось отдельными солдатами и офицерами, бежавшими из российской армии, но с середины 30-х годов 19-го века оно начинает принимать все более организованный характер. Польские офицеры принимали участие в планировании военных операций, а правительство Польши в изгнании всерьез разрабатывало планы открытия масштабных боевых действий против России на Северном Кавказе.

Например, еще в начале 1836 года польский генерал Юзеф Бем разработал и предложил французскому и британскому правительству план войны против России, предполагавший создание в Западной Черкесии польского легиона под эгидой правительства в изгнании. Он, действуя совместно с черкесами и сочетая лучшие характеристики польской регулярной армии и горской партизанской войны, мог бы освободить от российского присутствия Западную Черкесию, а затем занять Кабарду, объединиться с народами Дагестана и перерезать российские линии коммуникации с Закавказьем. План Бема шел на самом деле и дальше, предусматривая военные действия на территории Крыма и Новороссии, одновременно с восстанием в Польше.

С 1834 года в Западной Черкесии начинается и британское присутствие – иногда это секретные миссии, санкционированные правительством Великобритании, но зачастую это и визиты в порядке частной инициативы.

– Хотелось узнать о позиции руководства европейских стран насчет Кавказской войны. Была ли она согласована или каждая страна вела свою игру в этом регионе?

Черкесы

– Позиции европейских стран были разными и менялись с течением времени. Если говорить о Великобритании, то с начала 30-х годов 19-го века все большая часть британского внешнеполитического истеблишмента приходит к мысли, что очередной военный конфликт между Османской и Российской империями неизбежен и закончится, скорее всего, распадом Османской империи, российской оккупацией Константинополя, захватом Россией Босфора и Дарданелл, то есть сценарием, допустить который Великобритания не должна была ни в коем случае.

Он неизбежно создавал бы угрозу морским коммуникациям страны в Средиземном море, а также грозил сухопутным вторжением Российской империи в Британскую Индию. Иными словами, неизбежный конфликт России и Турции означал неизбежный конфликт России и Великобритании. Ряд влиятельных британских политиков считал, что скорейшее начало войны между Англией и Россией – в интересах первой, т.к. военные возможности России медленно, но верно росли, а процесс военных, экономических и политических реформ в Османской Империи шел далеко не так быстро, как этого бы хотелось правительству Великобритании.

Но самым важным фактором оставалась позиция Австрийской империи – великой державы, имевшей жизненно важные интересы в черноморском бассейне. Для успешной войны против России было необходимо либо ее участие на стороне Великобритании, либо как минимум ее благожелательный по отношению к Великобритании нейтралитет.

Однако геостратегическое положение самой Австрии было в 30-х годах 19-го века весьма уязвимо. С одной стороны, экзистенциальную угрозу ей представляла Франция, военное восстановление которой и возникновение реваншистской внешней политики было вопросом времени. Австрия рассчитывала на помощь Российской империи в весьма вероятном будущем конфликте с Францией. С другой стороны, Австрия граничила с Российской империей, которая в случае ухудшения отношений между странами сама могла являться экзистенциальной угрозой. И, наконец, Австрия, образно выражаясь, сидела на бомбе со взведенным часовым механизмом, каковой являлся венгерский вопрос (что, собственно, и проявилось во время революций 1848 года). В случае взрыва этой бомбы, в подавлении венгерского национального движения, она могла рассчитывать на помощь России, но совершенно точно не Англии и Франции.

Черкесы

Что касается Франции, то она практически постоянно осуществляла мониторинг ситуации на Северном Кавказе с начала 19-го века. Еще во время войны четвертой коалиции после переброски части российских войск из Западной Черкесии и Кабарды в Европу для военных действий против французов посол Франции в Константинополе Себастиани по поручению Наполеона обсуждал с османским руководством возможность открытия второго фронта против России в Абхазии, Западной Черкесии и Кабарде, а также восстания в Дагестане и Чечне.

После поражения Наполеона Франция уже с начала 20-х годов стала развивать свое дипломатическое присутствие на Кавказе и в Новороссии, но вплоть до начала Крымской войны ее представители ограничивались лишь политической и военной разведкой. К слову, донесения французских консулов представляют собой очень большой и богатый материал для исследователей, и второй том серии будет целиком состоять из французских дипломатических документов, посвященных черкесскому вопросу.

Большой интерес к событиям на Кавказе проявляли и другие европейские страны, среди которых особо хотелось бы отметить Нидерланды. Голландцы, находившиеся на российской службе и принимавшие участие в боевых действиях в Черкесии, такие, как адмирал Ян Хендрик ван Кинсберген, который был там в 1770 году, оставили очень интересные материалы.

Голландская королевская семья испытывала большой интерес к событиям в Западной Черкесии, а король Нидерландов Виллем I даже просил Николая I проявить гуманизм по отношению к черкесам и найти какое-то мирное решение конфликта. В Национальном архиве Голландии в Гааге и в Королевском архиве в Гааге находится большое количество материала, посвященного как событиям в Черкесии, так и Северному Кавказу в целом.

– Что вы можете сказать о международной торговле черкесов с Европой, в частности, о работорговле? Что стоит ожидать в сборниках по этим вопросам?

– Основной статьей экспорта Черкесии всегда являлись продукты сельского хозяйства – продукты растениеводства и животноводства, т.е. продукты с низкой добавленной стоимостью. Покупателями этой продукции были не только частные торговцы, но и Османское государство, которое с последней четверти 18-го века предпринимало большие усилия, чтобы стимулировать черкесов заниматься растениеводством. Среди частных торговцев преобладали, конечно, турецкие купцы, но очень активно действовали также предприниматели из разных европейских стран, они вывозили шкуры, лес, мед, воск, зерно и многое другое.

Традиционная одежда черкесов

Что касается основных статей импорта, то это как раз продукты высокой добавленной стоимости – ткани (шерсть и шелк) разного уровня качества, пушнина, утварь.

Еще с первой четверти 19-го века импортировалось стрелковое оружие – например, татарские луки. Было и огнестрельное оружие, которое становится все более доступным, а также английский порох и свинец. Они даже упоминаются в черкесских песнях того периода.

Что касается работорговли в Черкесии, то мне, честно говоря, не нравится сам термин "работорговля", т.к. это явление надо изучать, избегая навешивания негативных ярлыков, потому что оно было неоднозначно.

Например, на территории нынешнего Пятигорска, там, где сейчас находится Иноземцево, в первой четверти 19-го века существовала английская колония Каррас. И англичане покупали у бедных местных жителей детей, крестили их, давали им английские имена и образование в школе при колонии, где те изучали иностранные языки и науки. Эти дети не были рабами, их освобождали через семь лет. Многие из них впоследствии сделали большую карьеру. Например, полиглот-кабардинец Джон Мортлок, свободно владевший в дополнение к кабардинскому диалекту черкесского языка турецким, английским (причем я лично читал его письма и могу сказать, что его английский был очень хорош), немецким, русским. Кроме того, он на неплохом уровне знал французский и персидский. Повзрослев, Джон Мортлок переехал в Петербург, где занимал руководящую должность в британской торговой компании и впоследствии переехал в Англию.

Или, например, Эдигей, сын Жабермеса, карачаевец, также купленный миссионерами. Он знал карачаевский, английский, черкесский, турецкий языки и имел очень интересную карьеру – долгое время работал переводчиком у англичан в Персии и Османской империи, работал у Дэвида Уркухарта, побывал при дворе короля Великобритании Вильгельма IV, затем был завербован российскими властями и очень успешно работал против англичан как разведчик, в какой-то момент даже проведя очень успешную операцию по похищению у них большого количества секретной корреспонденции.

Кроме того, надо принимать во внимание, что очень часто западные черкесы из бедных семей, как юноши, так и девушки, сами продавали себя в рабство, зачастую без ведома своих близких, т.к. хотели помочь своим родителям, младшим братьям и сестрам, а также рассчитывали освободиться, удачно выйти замуж в Турции или попасть в услужение и сделать хорошую карьеру. Финансовой возможности оплатить проезд в Константинополь, поселиться там и искать возможности у таких людей не было, поэтому продажа себя была способом социальной мобильности, причем который очень часто хорошо работал.

В Османской империи было очень сильное черкесское лобби, которое сохраняло связь с родиной и поддерживало родственников, а также поддерживало движение сопротивления в войне с Россией. В марте 1837 года османский посол в Австрии Ахмед Фетхи Паша рассказывал британскому послу о том, какое сильное влияние на решение султана имеют его три жены-черкешенки и два шурина, а также насколько заполнена черкесами османская администрация. И, кстати, англичане очень активно и креативно использовали это черкесское лобби в разведывательных и лоббистских целях. Например, таким черкесофилом и политическим активистом был доктор Юлиус Миллинген, врач гарема султана.

Я не говорю, что жизнь черкесов, проданных в рабство, была всегда прекрасна. Встречаются в архивных документах и упоминания об их трагической судьбе, как, например, в Константинополе в 1762 году, когда привезенная черкесская девушка, не выдержав побоев и оскорблений женщины-надзирательницы, убила ее ножом. Эту девушку приговорили к публичному повешению на рынке рабов.

– Какие из найденных документов вы считаете самыми дорогими для вас как исследователя?

Карта Черкесии

– Если говорить о документах, которые вызывают не только научный интерес, но и наибольший эмоциональный отклик, то это, наверное, письма. Например, это письма кабардинских князей и дворян оттоманской Порты или западных черкесов своим представителям в Константинополе, это письма шейха Мансура османскому султану или дагестанских ученых, входивших в круг Мухаммада аль-Яраги. Иногда это индивидуальные письма, иногда – коллективные, но в них, как правило, проступает характер самого корреспондента. Коллективные письма западных черкесов – настоящее народное творчество, и в одном письме могут содержаться фразы, совершенно отличные по стилю. Они часто содержат образные выражения и яркие характеристики, т.к. писарь-переводчик, как правило, записывал их непосредственно со слов участников. Такого рода богатые новые источники хорошо иллюстрируют субъектность народов Северного Кавказа, их способность действовать рефлексивно и целенаправленно в противовес распространенным точкам зрения, что они были всего лишь бездумными объектами в историческом процессе, находясь под влиянием западных колонизаторов, Турции и т.д.

Именно поэтому я рассчитываю, что публикация источников из зарубежных архивов позволит нам постепенно прийти к более глубокому пониманию истории Черкесии и нашей общей истории – истории Северного Кавказа.

***

Северокавказцы изучают свою историю по документам других стран и народов. Именно поэтому публикация не отдельных документов, а всего, что хранится в архивах стран мира, очень важна. Тем не менее до публикации всех материалов можно выдвигать версии, строить гипотезы, но не делать окончательные выводы.

Рекомендуемая литература по теме подкаста: John Mearsheimer. "The tragedy of great power politics". W. W. Norton & Company in 2001. 592 р.

Подписывайтесь на подкаст "Кавказская хроника с Вачагаевым" на сайте Кавказ.Реалии.

Слушайте нас на GOOGLE подкасты – YANDEX MUSIC – YOUTUBE