Эту статью можно прочитать и на чеченском языке
Польский писатель и журналист Войцех Ягельский в течение 30 лет готовил репортажи из горячих точек в Закавказье, на Кавказе, в Центральной Азии и Африке, а также выпустил семь книг. В одной из них – "Башни из камня" – он рассказывает о второй чеченской войне.
В интервью Кавказ.Реалии Ягельский провел параллели между войнами в Чечне и в Украине.
– О чем прежде всего вы хотели рассказать, когда начинали работу над "Башнями из камня"?
Войцех Ягельский
– Вдохновением для книги послужила надпись, высеченная на скале возле аула Гимры в Дагестане: "Кто думает о последствиях, тот не герой". Мне показалось, эти слова отражают личности Аслана Масхадова (президент непризнанной Ичкерии. – Прим. ред.)и Шамиля Басаева (чеченский полевой командир. – Прим. ред.), и я захотел рассказать об их судьбах. Но потом я провел почти полтора месяца в чеченском селе, в дружной семье, и подумал, что история о жизни людей в военное время не менее важна, чем рассказ о полевых командирах. Сейчас я жалею, что собрал все это в одну книгу. Сегодня я бы написал и то, и другое.
Книга Войцеха Ягельского "Башни из камня"
– Как вы попали в Чечню?
– Я хотел специализироваться на Африке, но мой первый начальник в Польском агентстве печати предложил мне освещать юг тогдашнего Советского Союза – Центральную Азию и Кавказ. Сначала я ездил в Грузию, Азербайджан, Армению. Когда Союз распался, а Чечня объявила, что тоже хочет быть независимой, я начал ездить и на Северный Кавказ. Впервые я побывал в Чечне в январе 1992 года. Затем посещал и соседние республики.
– Власти Чечни препятствовали вашей работе?
– У меня не было никаких проблем до начала второй чеченской войны в 1999 году. Тогда российское правительство ввело правило, по которому журналисту для работы в Чечне было нужно разрешение Кремля и сопровождение военных. Пропуск было получить трудно, а работать в окружении роты солдат – невозможно, поэтому я поехал без документов, нарушая закон и зная о возможных последствиях. В итоге меня внесли в список нежелательных лиц в странах СНГ.
– Чем лично для вас стала война в Чечне?
– Из всех горячих точек вторая война в Чечне стала для меня первой и единственной, когда мне самому пришлось скрываться. Сегодня я также вижу, что это была первая война российского президента Владимира Путина, которую он разжег для достижения своих политических целей. Она стала для него в некотором смысле испытательным полигоном. Вспоминая, что я видел тогда на Кавказе, мне легче понять, что Россия делает сегодня в Украине.
– Кремль заявлял, что воюет с группой бандитов, а не с чеченцами. На ваш взгляд, с кем воевала Россия в Чечне?
– Сегодня Россия утверждает, что борется с фашистами в Украине. В Чечне она вела войну с повстанцами. [Джохар] Дудаев (первый президент Ичкерии. – Прим. ред.) и Масхадов боролись за независимость Ичкерии, которая стала бы гарантией, что вторжение России уже не будет ее внутренним делом. Но после 11 сентября (теракт в Нью-Йорке, ответственность за который взяла организация "Аль-Каида". – Прим. ред. ), когда Россия стала союзником Запада в войне против джихадистов, борцы за чеченскую независимость уступили место сторонникам халифата, которые рассчитывали на денежную и вооруженную поддержку мусульманских радикалов на Ближнем Востоке.
Это стало одной из причин проигрыша в войне. Кроме того, столкнувшись с огромными потерями, разрушениями и безжалостностью Кремля, чеченцы испугались судьбы черкесов XIX века. Еще пара лет такой войны – и они бы стали меньшинством в собственной стране.
Полевой командир Шамиль Басаев и президент непризнанной Ичкерии Аслан Масхадов. Чечня, 30 января 1996 года
– Вы встречались с Дудаевым, Масхадовым, Басаевым. Охарактеризуйте каждого из них.
– Я встречался с Дудаевым только один раз. Он показался мне довольно случайным героем. Его унесло вихрем событий, которых он даже не ожидал, но в час испытаний повел себя героически.
Аслан Масхадов был образцовым солдатом, воплощал в себе ответственность и достоинство.
Шамиля Басаева можно рассматривать как стереотипного кавказского джигита, иногда безумного, готового на все.
– В своей книге вы пишете о нем: "Несомненно, он стал героем, для кого-то – эпической легенды, для кого-то – мрачного триллера". А кем Басаев был лично для вас?
– Он был чрезвычайно любопытным, но в то же время требовательным собеседником. Если разговор с журналистом ему надоедал, он даже не пытался это скрыть. Мне также кажется, у него были секреты, которых мы до сих пор не узнали и, возможно, не узнаем.
Для меня он был примером героя, который всем обязан войне. Если бы не она, он, возможно, не стал бы никем особенным или даже оказался бы в криминальном мире. Но благодаря войне он процветал.
Басаев – почти сказочная фигура для репортера и писателя. В 1995 году, когда он захватил заложников в больнице Буденновска, его считали героем. Когда он сделал то же самое в Беслане, его прокляли как преступника и террориста. Но это мы изменили свое мнение о Басаеве, а он оставался таким же.
– Как изменилось ваше отношение к чеченцам после того, как вы побывали в зоне боевых действий?
– Война срывает с людей маски, поэтому, мне кажется, я узнал чеченцев немного глубже, чем мог бы в мирное время. В результате у меня появилось больше понимания и сострадания к ним.
Жители Грозного проходят мимо российского бронетранспортера перед разрушенным президентским дворцом в Грозном. Чечня, февраль 1996 года
– Война в Украине у многих ассоциируется с войной в Чечне. А какие параллели между ними видите вы?
– Спустя годы мы обнаружили, что Чечня была тренировочной площадкой Путина для получения опыта ведения войны. Сегодня в Украине он использует те же методы и проявляет ту же безжалостность и жестокость по отношению к мирным жителям, атака на которых призвана сломить украинских лидеров. Мы снова слышим о "зачистках", "фильтрах", изнасилованиях, грабежах.
– Уроженцы Чечни участвуют в войне в Украине с обеих сторон. Чем они различаются?
– Многие из вчерашних кадыровцев – бывшие партизаны, которые потеряли веру в войну и решили, что для выживания нации сотрудничество с Россией – не такая уж и непомерная цена. Кадыров собрал их под свое крыло и с их помощью установил диктатуру.
А на украинской стороне воюют в основном чеченцы из диаспоры. Как ветераны двух войн, так и их сыновья. И сейчас они сражаются в том числе за Ичкерию.
– Почему в своей книге вы называете чеченцев, воюющих против России, "бородатыми партизанами"?
– "Бородатые мужчины" –- это литературная фигура. Партизаны, которые победили в гражданской войне на Кубе в 1959 году, назывались так же.
– Вы еще будете писать про Чечню?
– Я не знаю. Я до сих пор пишу о Чечне для издания Tygodnik Powszechny (польский еженедельный общественно-культурный журнал. – Прим. ред.), в котором работаю. Но последний раз в Чечне я был в 2003 году, а после, зная что в России я персона нон грата, даже не пытался туда приехать.
***
30 сентября 1999 года танковые подразделения российской армии вошли на территорию Чечни. Этот день считается началом второй чеченской войны, которую Москва называла "контртеррористической операцией на Северном Кавказе". Активные боевые действия в республике продолжались два года, однако официально режим КТО отменили лишь в апреле 2009-го. Точных данных о потерях в ходе этой войны до сих пор нет.