"Новая газета" опубликовала доказательства внесудебных казней в Чечне. В расследовании издания говорится о документальных подтверждениях убийств более чем 30 местных жителей, которые были задержаны в конце 2016 – начале 2017 года после нападения на пост полиции. Их держали на территории полка патрульно-постовой службы имени Ахмата Кадырова и заставляли сниматься в постановочных роликах: присягать на верность экстремистской группировке "Исламское государство", а затем тут же от нее отрекаться.
О расстреле 27 задержанных в ночь на 26 января 2017 года "Новая газета" писала летом того года. Журналисты издания направили запрос в Следственный комитет России. Спустя год Следком вынес окончательный отказ в возбуждении уголовного дела.
Теперь в распоряжение "Новой газеты" попали внутренние списки МВД по всем задержанным за декабрь и январь 2016–2017 гг. В них журналисты обнаружили всех, кто, по их данным, был казнен в секретной тюрьме в 2017 году.
В интервью сайту Кавказ.Реалии руководитель "Комитета против пыток" Игорь Каляпин рассказал о внесудебных расправах в республике и реакции на них со стороны российских властей.
– В расследовании "Новой газеты" сказано, что таблицу с фотографиями казненных в начале 2017 года в Чечне 27 человек журналисты получили от управления Федеральной службы безопасности по Чеченской республике. Причем передавший ее дал понять, что руководство ведомства заинтересовано в публикации и самом расследовании казни. Почему ФСБ не способствовало этому официально?
– Таблица с фотографиями была передана по неофициальным каналам. Судя по всему, была утечка. В этом нет ничего удивительного, потому что два-три года назад сотрудники УФСБ по Чечне действительно периодически предоставляли информацию, это делалось через частные контакты. Это были просто сведения или видеозаписи, отражавшие судьбу пропавших жителей.
Игорь Каляпин
Это говорит о том, что у работников силовых структур (я тоже самое могу сказать и о сотрудниках полиции и Следственного комитета в Чечне) срабатывает человеческий фактор. Они люди, а не винтики. Их не устраивает происходящее в республике, они понимают, что это незаконно, видят, что ни к какому миру это не ведет. Они не могут повлиять на государственную политику, на бездействующий Следственный комитет. Поэтому они вступают в контакт с журналистами, правозащитниками.
– По вашей оценке, мог ли глава Чечни Рамзан Кадыров лично участвовать не только в руководстве спецоперациями, но и в пытках задержанных?
– О том, что в ряде случаев он применял пытки, я просто знаю: мне об этом рассказывали сами пострадавшие. Это было давно. А участвует ли он в этом лично сейчас, я не знаю. На мой взгляд, это не так уже важно. Он, как руководитель региона и дважды генерал, знает о происходящем и санкционирует это.
Ни по одному из открывшихся фактов пыток не последовало наказаний ни для каких должностных лиц. Он (Кадыров. – Прим. ред.), наоборот, декларирует, что "действовать надо жестко, наплевать на закон, Кадыров ответит, если что, пусть меня посадят". Это его любимые присказки. Как это воспринимается его подчиненными? Они видят, что на закон оглядываться не надо, никто не будет разбираться, виноват задержанный в чем-то или нет, можно под эту гребенку расправиться и со своим личным врагом, и со всеми, кто кадыровцев критикует в каких-то сетевых чатах. Личные счеты сводятся под маской борьбы с терроризмом.
Your browser doesn’t support HTML5
Расследование: внесудебные казни в Чечне
– В расследовании перечислены конкретные ведомственные подразделения и имена тех, кто участвовал в убийствах. Их деанонимизация может испугать и удержать других от участия в пытках и казнях?
– Наверно, может. Они не в вакууме живут. У чеченцев хорошая память. Как жизнь политика через десять лет повернется – вопрос. А вот то, что пытки и казни никто не забудет, – не вопрос.
– Помогла ли публикация о расследовании казни 27 человек летом 2017 года предотвратить новые массовые убийства?
– Думаю, да, в какой-то степени. С одной стороны, казни и фабрикации уголовных дел не прекратились, это продолжается и сейчас, но, наверное, если бы это не освещали и не возникали скандалы с разоблачением этой камарильи кадыровской, таких фактов было бы больше. Несмотря на то что власти и в Грозном, и в Москве делают вид, что им наплевать на журналистские расследования и западные санкции, на самом деле их это раздражает. Это портит им репутацию.
Кадырову, может быть, и неважно, что ему въезд в США запретили
Рамзану Кадырову, может быть, и неважно, что ему въезд в США запретили, в гробу он видел эту Америку. А президенту России Владимиру Путину, наверное, не наплевать. Ему задают вопросы за рубежом. И он, в отличие от Кадырова, не может просто отмахнуться, вынужден изображать цивилизованного руководителя, которого незаслуженно обижают. Ему эти факты мешают. Думаю, что время от времени Путин Рамзана Ахматовича по носу щелкает и говорит: "Ты там не слишком беспредельничай!" Какой-то эффект сдерживания все-таки есть.
– Действительно ли кто-либо из задержанных и показанных в роликах, как присягнувшие экстремистской группировке "Исламское государство", имели к ней отношение?
– Предполагаю, что ИГ там и рядом не стояло, все эти клятвы и присяги лидеру группировки – постановка чистой воды.
– Для чего снимать кино с черными флагами, мечами, какими-то ритуалами и речами по бумажке?
– Это появлялось обрывками на каких-то сайтах. Замысел режиссерский понятен. Снимают эпизод с принятием присяги, потом меняют флаг и снимают сцену, как юноши проклинают ИГ.
В зависимости от ситуации можно первый фрагмент выложить или второй, или сначала первый, потом второй. Взяли человека, отработали на все случаи жизни, потом его можно представить пособником ИГ, что угодно слепить.
– Неужели зрители верят?
– Вполне возможно. Ритуальные слова на фоне черного флага. Таких роликов в интернете полно.
– В "Российской ЛГБТ-сети" опасаются казни похищенных в Нижнем Новгороде Салеха Магамадова и Исмаила Исаева. Какова вероятность, что их казнят, ведь дело дошло до ЕСПЧ?
– Чечня – это такое поле чудес, что может быть все. Конечно, могут. О Салмане Тепсуркаеве (похищенном бывшем модераторе чата оппозиционного телеграм-канала 1ADAT. – Прим. ред.) тоже знает весь мир, со времени его похищения уже полгода прошло. На глазах у всего мира человека задерживают или похищают, как и Магамадова с Исаевым, на территории другого субъекта, увозят в Чечню. Мы все видели кадры, как Тепсуркаев садится на бутылку.
Власти и в Грозном, и в Москве все меньше стесняются и все больше хвастаются тем, какие они брутальные
Спустя несколько дней мы видим съемки, как он ходит по ночной улице, после этого человек совсем пропадает, и мы про него больше ничего не слышим. И тоже был срочный запрос Европейского суда по правам человека. Но это не помогает найти Тепсуркаева и защитить его. Думаю, наши власти и в Грозном, и в Москве все меньше стесняются и все больше хвастаются тем, какие они брутальные и как им наплевать на закон.
Лет 5–10 назад, наверное, был бы грандиозный скандал. Мы знаем фамилию сотрудника полиции, который похитил Тепсуркаева в Геленджике. Мы знаем, где он служит и куда Тепсуркаева отвезли в Чечне. Все данные переданы в распоряжение Следственного комитета. И что? Дальше ничего не происходит. Жив ли сейчас Тепсуркаев? Допускаю, что он жив и что его еще какое-то время продержат, выдавят из него всю информацию, а потом по-тихому задушат и закопают. И никакие Европейские суды не помогут.
Справка: родные братья Салех Магамадов и Исмаил Исаев были похищены 4 февраля в Нижнем Новгороде. Их вывезли в Гудермес. Власти Чечни обвинили братьев в пособничестве террористам. Адвокаты "Российской ЛГБТ-сети" уверены, что братьев преследуют из-за их ориентации.
– Зачем главе Чечни массовые казни? Неужели недостаточно и того страха, что есть у людей?
– Начнем с того, что не только ему, раз он так долго этим занимается. Рамзан Ахматович, очевидно, считает, что запугивание, страх, террор – это универсальные лекарства от любых болезней, которые только могут быть. При помощи запугивания и террора он борется с любой напастью. Со знахарками он тем же способом борется, что и с ваххабизмом. На любое негативное явление ответ один: забрать, избить, убить. Иных лекарств нет.
– В этом смысле Чечня – особый регион?
– У нас силовые структуры нигде соблюдением законности не отличаются, но то, что происходит в Чечне, невозможно сравнить ни с одним регионом. Среди силовиков находятся люди, понимающие, что так работать нельзя, когда грубо фабрикуются уголовные дела, когда человека в подвале задушили, а потом начинают из него боевика делать задним числом.
Это не один какой-то знаменитый террорист, вооруженный враг, которого, скажем, убили незаконным способом. Никто не возмущается, кто и как без суда и следствия убил Шамиля Басаева, все знают, что он был лидер подполья, боевик, террорист. Но точно так же начинают уничтожать людей, которые, возможно, чем-то Кадырову не понравились, когда-то чем-то насолили, а может быть, не ему, а кому-то из его окружения.
***
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков не стал комментировать материал "Новой газеты" о внесудебных казнях в Чечне.