Сорокалетняя жительница Чечни, мать пятерых детей Ася Гажаева заявила об избиении в РОВД Ленинского района Грозного. В полицию ее вызвали в связи с процессом по установлению опеки. Ася не могла дать правоохранителям адрес, по которому находятся ее малолетние дети, так как боялась, что муж начнет ее преследовать и похитит их. В результате она столкнулась с угрозами и физическим насилием.
Сегодня супруг Гажаевой, 53-летний житель Ингушетии Мурат Льянов, выиграл дело об определении места жительства с ним четверых детей. Решение в его пользу вынес Карабулакский районный суд.
О том, как развивались события в полиции Грозного и почему судебная тяжба за детей длится столько лет, Гажаева рассказала в интервью сайту Кавказ.Реалии.
– Я приехала 1 октября в РОВД примерно между двумя и тремя часами дня. Я опасалась туда идти, боялась мести замначальника Исы Ирисханова. Ранее у меня произошел с ним конфликт, я жаловалась на сайт МВД на него.
Год назад через общих знакомых он позвонил мне и попросил расписаться в протоколе якобы административного нарушения. Мой муж тогда заявил о ненадлежащем выполнении родительских обязанностей, подстроил погром в доме, пока я была на работе, и сфотографировал его в качестве доказательства.
В полиции Ирисханов сначала согласился замять дело, но "для формальности" попросил подписать протокол. Заявил, что якобы он это делает из-за одного "хорошего человека", который попросил за меня. Поверив ему, я подписала.
Ася Гажаева
Однако дело не закрыли, а протокол об административном правонарушении передали в мэрию Грозного. Меня вызвали на заседание комиссии, где сотрудница ПДН заявила, что я должна вернуться к мужу. Меня признали виновной в неисполнении родительских обязанностей.
Когда мой представитель оспорил решение комиссии в суде, сотрудник мэрии заявил, что я на это заседание не явилась. Хотя есть документ о том, что я там была, кроме того, я вела аудиозапись.
– Когда вы пожаловались на замначальника РОВД?
– После карантина в Чечне весной. Я тогда была вынуждена скрываться в квартире в Грозном. Полиции и супругу был известен этот адрес. В марте туда пытался вломиться участковый в сопровождении моего мужа. Ирисханов помогал им и хотел выяснить, где я живу, где мои дети, хотя суда по опеке еще не было. Он названивал мне и требовал явиться в РОВД. Говорил, если не приду, то сам вычислит и найдёт. Тогда я пожаловалась в онлайн-приемную МВД по Чечне.
Вероятно, после этого к нему возникли вопросы от руководства. Когда я явилась по вызову 1 октября, Ирисханов припомнил мне тот эпизод. В моей сумке был спрятан диктофон. Меня дважды обыскали, но не нашли его. Так эта запись сохранилась.
Расшифровка аудиозаписи
Замначальника Ленинского РОВД Грозного Иса Ирисханов: Это та самая Гажаева?
Хозяйка квартиры: Она живет в моей квартире, сегодня мне звонили из ПДН, вызвали в РОВД.
Иса Ирисханов: Где твои дети?
Гажаева: Со мной.
Хозяйка квартиры: Я ей сказала, если детей твоих будут спрашивать, открывай дверь.
Иса Ирисханов: Клянусь Аллахом, она ведет вольный, распутный образ жизни! Так, нам что нужно?
Роза, сотрудник отдела по делам несовершеннолетних: Запрос о месте проживания детей, точный адрес. Мне там дверь никто не открыл, когда я приходила.
Если бы она была не здесь, перед вами, я её убил бы
Иса Ирисханов (к хозяйке квартиры): Человек, который проживает в твоей квартире, должен открывать дверь, когда приходят. Если дверь никто не откроет, я дверь опечатаю. И ты не сможешь ее открыть. Поэтому человека, которого ты пускаешь жить в свою квартиру, участковый должен знать. Мне сто лет вот эта не нужна (говорит, показывая на Гажаеву).
Хозяйка квартиры: Да ладно тебе! Иса, с ума не сходи!
Ася Гажаева: Я не всегда дверь открываю, я же не знаю, кто там!
Иса Ирисханов: А тебе обязательно это знать?
Ася Гажаева: А вдруг бандит за дверью?
Иса Ирисханов: Какой бандит? Это тебе не Ингушетия! Если ты чем-то недовольна, езжай куда хочешь, живи как хочешь! А здесь в республике порядок, здесь бандитов нету. Здесь единственная бандитка у нас – это ты.
Хозяйка квартиры: Ее муж отобрал у нее детей и увез.
Иса Ирисханов: Эй, слушай, ее муж, клянусь, праведный брат мусульманин. Я его всего один раз видел. Эта тоже один раз только пришла (на Гажаеву), это испорченный товар. Знаешь, что я скажу, если она еще раз дверь не откроет, я из твоей квартиры всех выкину, а дверь замурую.
Роза из отдела ПДН: Вот я сейчас по адресу пойду, она говорит, что дети с ней. Я должна буду узнать, если она там проживает, я должна будут на адвокатский запрос дать ответ.
Иса Ирисханов: Ты в этом районе живёшь, в моем районе. В этом районе в любом месте, куда бы ты ни пошла, если ты опять заново скажешь, что ты мне не позвонил, что ты мне не сообщил, кто такие я не знаю, если ты такие разговоры будешь вести и такие вопросы задавать… Ты по ночам и так шляешься.
Ася Гажаева: Где я ночью хожу? Я не хожу ночью!
Иса Ирисханов: Ты успокойся! Где только тебя не было! Мои агенты мне докладывают твои похождения. Красиво веди себя. Я о тебе достаточно хорошо знаю. Так что помалкивай. Это вам не так просто. Если дверь не откроете, дверь выбьем, и обратно вы ее не поставите. Надо спросить, кто там, в глазок посмотреть. Что, спросить не можешь?
Придут люди ночью, хоть в три часа
Ася Гажаева: Как спрашивать, если в два часа ночи пришли?
Иса Ирисханов: А если тебя дома нет в дневное время, конечно, придут люди ночью, хоть в три часа.
Роза из отдела ПДН: Гажаева, у нас сейчас по всей республике зачистки в преддверии 5 октября (день Грозного и день рождения главы республики Рамзана Кадырова. – Прим. ред.).
Ася Гажаева: Кого ищут?
Роза из отдела ПДН: Никого не ищут, просто проверяют, кто по адресу проживает.
Иса Ирисханов: У тебя должен быть участкового номер. И ты участковому тоже скажешь, что ты в такой-то период на работе. А детей где ты оставляешь, если на работе?
Ася Гажаева: Оплачиваю, смотрят за ними.
Иса Ирисханов (Розе): Смотри, она врёт.
Роза из отдела ПДН: Гажаева, скажи как есть. Она говорила, что дети в Оксфорде, это Лондон? (речь идет об онлайн-школе с похожим названием, которое сотрудница ПДН приняла за английский Оксфорд. – Прим. ред.)
Роза из отдела ПДН: Как ты их вывезла? У тебя есть разрешение вывоз детей за границу, у тебя должно быть согласие отца. Я в суде разберусь.
Иса Ирисханов: Если бы она была не здесь, перед вами, я её убил бы. Я не могу ее видеть.
Хозяйка квартиры: Иса, успокойся.
Роза из отдела ПДН: Где твои дети, просто скажи.
Ася Гажаева: Сейчас у моей родственницы.
Иса Ирисханов: Где твои дети?
Роза из отдела ПДН: Скажи адрес!
Ася Гажаева: Когда хозяйка квартиры позвонила, что их ищут, я спрятала у родственницы. Я видела, отец их ищет, чтобы отобрать.
Хозяйка квартиры: Она боится, что детей отберут.
Иса Ирисханов: Как она может бояться, если она змея?
Роза из отдела ПДН: Просто скажи, где дети. Документы предоставь, в какой они школе учатся.
Ася Гажаева: Я предоставлю в суде.
Иса Ирисханов (Розе): Выкиньте ее отсюда пинком под зад. Что с ней играться тут? Забери своих детей и иди куда хочешь.
Стук в дверь. Заходят полицейские.
Иса Ирисханов: Отведите ее возле дежурки в каталажку, пока я разрешение не дам, никуда ее не перенаправляйте. (Обращаясь к Гажаевой.) Ты что это удивляешься здесь? Пока не скажешь, где ключ от квартиры, не выйдешь! Я должен знать, где дети!
Хозяйка квартиры: Я даже не знаю, кто эта женщина!
"Каждый из сотрудников ударил меня ногой"
– После этого меня увели, – продолжает Гажаева. – Один из полицейских спросил, что случилось. Я сказала, что сама не понимаю.
Мы шли по коридору, я не сопротивлялась. Потом спустились вниз по лестнице, и там полицейские стали меня толкать. Я сказала, не надо, я сама пойду, и тогда получила несколько пинков и сильный удар в плечо кулаком. Каждый из сотрудников ударил меня ногой. Они был в черной форме без каких-либо опознавательных знаков и бейджей. Втолкнули в камеру.
Иса кому-то говорил, чтобы меня тщательно ещё раз проверили, и просил найти телефон. Он сказал: "Она у нас любительница Тумсо Абдурахманова (оппозиционный чеченский блогер. – Прим. ред.)".
Потом в камеру заглянул мужчина в гражданском, судя по всему кадыровец, и сказал, мол, сейчас ты нам расскажешь, куда своих детей спрятала.
Потом пришла Роза из ПДН и сказала, что ей снова велели меня обыскать. Она заглядывала под хиджаб, в волосы, даже в мое белье.
Через полчаса пришла Айна, другая сотрудница отдела ПДН, та самая, что на заседании в мэрии Грозного рекомендовала мне вернуться к мужу. Она была очень рада, что увидела меня в камере. Она позвонила моему мужу при мне и сказала, приезжай быстрее, она здесь, с тебя магарыч. Сказала издевательски, что мне идёт эта решетка.
Справка: когда Гажаеву заперли в камере, об этом от анонимного источника стало известно корреспонденту Кавказ.Реалии. Корреспондент разместил пост в соцсети о произошедшем и связался с приемной МВД по Чеченской республике. В полицейском ведомстве перенаправили в пресс-службу. Но та не отвечала, поскольку рабочий день уже закончился. Тогда мы попросили дежурного проверить ситуацию с незаконным задержанием Гажаевой.
На пост отреагировала правозащитница из Чечни Асет Мальсагова. Она написала, что эта информация не соответствует действительности: "Я только что разговаривала с руководством МВД по Чеченской республике, при мне звонили в Ленинское РОВД, никто никого бить не собирается, – сообщила Мальсагова. – В данный момент в отделе находятся муж и жена, оба приглашены в целях урегулирования конфликта. Никто никогда в Чечне не отберет детей у матери, если на то нет веских оснований. Не знаю ни одну мать, которую выслали из нашей республики, отняв детей. За прошлый год я участвовала в восемнадцати судебных спорах по таким делам. Проиграли только один процесс, но даже при отрицательном решении суда дети спокойно живут с матерью. Все другие суды завершились в пользу матерей. Не надо делать из чеченцев дикарей. У меня достаточно аргументов для опровержения доводов о якобы присутствующей в Чечне практике отъема детей у матерей".
– Примерно через пару часов как меня заперли в камере, – продолжает Гажаева, – дежурным стали звонить. Как я поняла, спрашивали мою фамилию. Потом пришла Роза, открыла дверь и сказала: "Выходи, тебя сказали срочно освободить". Она отвела меня в свой кабинет и велела написать объяснительную о том, где мои дети.
"Так они и жонглируют: адаты, шариат, Конституция"
– Наверняка у этого есть предыстория. Расскажите, как произошел конфликт с супругом.
– С бывшим, по сути. Я не могу добиться шариатского развода. Мы поженились в 2004 году. Оба уроженцы Грозного. Я чеченка, он ингуш. Родились три сына и две дочки. Старшему сейчас пятнадцать, младшему пять.
Тяжбу за детей, я уверена, Мурат Льянов затеял, чтобы не отдавать незаконно присвоенные им пять миллионов рублей. Он получил их по программе вынужденных переселенцев. Мы как семья состояли в списке беженцев (вынужденные переселенцы из Чечни в Ингушетию во время вооруженного конфликта. – Прим. ред.). Но муж без моего ведома представил документы в Миннац Ингушетии о том, что он отец-одиночка.
В 2016 году нам должны были выделить квартиру, и чиновники настояли, чтобы мать детей "отца-одиночки" пришла и подписала согласие.
На тот момент дети жили вместе со мной. К тому времени, как муж заявил, что он один воспитывает их, мы уже девять лет не вели совместное хозяйство. В 2007 году я с двумя детьми вернулась в родной Грозный. Там они ходили в садик, потом в школу, там же родились младшие дети. Муж навещал нас наездами, был "гастролёром". Поэтому, конечно же, его версия про "отца-одиночку" – совершенная афера. Младших детей он и вовсе не воспитывал и с ними даже в одном доме не жил.
Он потребовал в ноябре 2016-го, чтобы я пришла в Миннац Ингушетии и поставила подпись. Я думала, что обеспечиваю будущее детям, но выяснилось, что муж уже нашел покупателя на новую недвижимость. Я возмутилась и не стала ничего подписывать. Он был крайне возмущен отказом и даже полез на меня с кулаками. Квартиру нам так и не дали. Льянов все пытался получить мою подпись вплоть до начала 2019-го.
– А потом?
– Летом 2019 года он нашел возможность вместо квартиры получить жилищный сертификат, который подразумевал по 900 тысяч рублей на каждого члена семьи. В июле 2019 года он, ни разу не бравший к себе детей в гости, решил увезти их на недельку. Я не стала препятствовать. Хотя для меня это было неожиданно и очень странно.
Вскоре дети стали мне звонить и рассказывать, что отец купил машину, мебель в дом брату. Я позвонила мужу и спросила, откуда деньги, на что он ответил, что выиграл в лотерею. Тогда я ему сказала, что надо вернуть детей, пора было готовиться к школе.
Вдруг позвонила директор их школы в Грозном и огорошила: отец забрал документы. Когда я перезвонила Льянову, он заявил, что дети будут учиться в Ингушетии и это не обсуждается. Я начала разбираться и выяснила, что Льянов получил пять миллионов рублей на семью, вычеркнув меня из списка. Дети ему понадобились, чтобы оправдать эту выплату.
– Почему супруг не дает вам развод?
– По вайнахским законам после развода он обязан будет забрать детей и самостоятельно их содержать. Теперь, учитывая, что с моей помощью у него есть дом, машина и дети уже готовые, выросшие без его участия и вложения средств, жизнь у него наладилась. Но ему все равно не избежать раздела имущества. К тому же муллы Чечни и полиция на его стороне.
– И все-таки вы обратились в муфтият в Грозном?
– Да, потому что не было выбора. Написала туда заявление, подождала полгода, тишина. Пришла на прием, оказалось, что его потеряли, написала новое. Но никакого движения по-прежнему не было. Я написала третье, но муфтии заставили переписать его на свой лад. Они заставили меня опустить причины, по которым я требую развода. Я переписала, и его наконец приняли. Процесс затянулся на два года.
– Какова судьба этого документа?
– Через какое-то время меня вызвал кадий Ленинского района по имени Умар. Пришла, он дал мне слово, я описала ситуацию. В ответ он вытащил телефон и стал показывать сообщения от каких-то женщин. Якобы есть такие замужние женщины, которые, не дождавшись развода, пишут мужчинам, чтобы найти партию получше, и намекал на меня. Я возразила, что я не содержанка, мне это не нужно.
В ответ он вытащил телефон и стал показывать сообщения от каких-то женщин
Тогда кадий заставил меня поклясться на Коране в подтверждение моих слов, а потом объявил меня лгуньей. Хотя по традиции у нас женщины на Коране не клянутся, для подтверждения слов должны клясться мужчины из их рода.
Кадий заявил, что в случае развода дети будут жить у отца, и сослался на вайнахские законы. Хотя это противоречит шариату. Так они и жонглируют: адаты, шариат, Конституция.
– И от религиозных деятелей вы помощи так и не дождались?
– Наоборот, это было похоже на преследование. Весной прошлого года два сотрудника муфтията подстерегли меня у подъезда и отвезли туда. Выяснилось, что Льянов сообщил им, что я общаюсь с блогером Тумсо Абдурахмановым. В муфтияте проверили мой телефон, но ничего не нашли.
Кроме того, муфтии были в курсе моего политического прошлого. С 2013 года я являлась председателем чеченского регионального отделения партии "Западный выбор", они об этом знали.
***
Когда этот текст готовился к публикации, с корреспондентом Кавказ.Реалии связался Мурат Льянов: "Ваша мировоззрение и отношение к людям, ваша сущность мне понятны и совершенно неинтересны, – заявил он. – Поясните мне, будьте так добры, какое человеческое право имеете вы и ваша подруга (которая ведет аморальный образ жизни и психически неадекватная) по соцсетям рассуждать о правах людей? Я отец четверых детей, которых ваша подруга не дает мне даже услышать, не то что увидеть".
На дальнейшие вопросы Льянов не ответил.