Человек, в 18 лет воевавший против российской армии, а в 31 год ставший президентом кавказской республики, политик, против которого США ввели персональные санкции, любитель роскошных резиденций и враг правозащитников – Рамзан Кадыров, глава Чечни, в середине апреля прямо пригрозил насилием российским журналистам, пристально следящим за тем, как в Чечне с помощью страха и запретов борются с распространением коронавируса.

На совещании со своими подчиненными 13 апреля Кадыров раздраженно ответил на критику своих методов борьбы с пандемией COVID-19 в Чечне, которая появилась на страницах "Новой Газеты" - одного из немногих независимых российских изданий, отслеживающих действия чеченских властей. Лидер Чечни, обратившись к российской власти, прямо заявил, что в отношении журналистов его людьми может быть совершено преступление: "Если вы хотите, чтобы мы совершили преступление и стали преступниками, то так и скажите! Один возьмет на себя этот груз ответственности и понесет по закону наказание. Посидит в тюрьме и выйдет!".

Эти слова вызвали волну критики во всем мире: Хельсинкская комиссия США, Евросоюз и Совет Европы, все крупные международные правозащитные организации потребовали от Москвы защитить журналистов "Новой газеты" и дать правовую оценку заявлениям Кадырова. Правозащитники и общественные деятели в самой России подписали открытое письмо к российской власти с требованием предоставить государственную защиту Елене Милашиной – автору публикации с описаниями жестких карантинных мер в Чечне.

Однако Кремль отреагировал совсем не так, как того требовало международное сообщество. "Ничего необычного мы там не увидели. Сейчас все находятся в эмоциональном, в неспокойном состоянии. Ничего запрещенного или противозаконного в этом нет", - заявил 16 апреля журналистам пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, добавив, что Кремль "не считает необходимым" публичный ответ Кадырову на его угрозы в отношении "Новой газеты". Песков также сказал, что вопрос о предоставлении государственной защиты Елене Милашиной находится "не в компетенции Кремля".

Днем раньше российское контролирующее ведомство в сфере медиа – Роскомнадзор – потребовало заблокировать статью Милашиной на сайте "Новой газеты", и издание было вынуждено это сделать. Роскомнадзор, в свою очередь, сослался на требование о блокировке материала, исходившее от Генеральной прокуратуры России – органа, который должен обеспечивать соблюдение законности. Многие наблюдатели сочли давление Генпрокуратуры и Роскомнадзора на "Новую газету" очевидным подтверждением того, что Москва в конфликте Кадырова и "Новой газеты" стала на сторону человека, произнесшего прямые угрозы в адрес прессы.

Чечня: долгая история насилия в отношении медиа

Представитель Кремля, говоря о том, что в угрозах Рамзана Кадырова нет ничего необычного, сказал правду: лидер Чечни, находящийся во главе республики уже 13 лет, известен своей жестокостью, а критики Кадырова часто погибают или подвергаются публичному унижению.

Преследовать журналистов и правозащитников чеченская власть под руководством Кадырова стала с самого начала его президентства в 2007 году: независимые интернет-издания, освещающие жизнь в Чечне, в частности, портал "Кавказское время", еще в то время писали о цензуре и давлении на редакции, применяемом различными чиновниками администрации Кадырова. Потом об этом начали писать и на международном уровне – организация "Репортеры без границ" в своем докладе о свободе прессы на Кавказе в 2011 году сообщала о "самоцензуре и атмосфере страха", царящих в чеченских медиа.

Позже стало понятно, что методы кадыровцев могут выходить за рамки административного давления. В 2015 году чеченский блогер Адам Дикаев раскритиковал Кадырова за занятия спортом под песню "Мой лучший друг – это президент Путин", а уже через несколько дней видео с Дикаевым на беговом тренажере, полураздетым и униженно извиняющимся за свои слова, было распространено в соцсетях. По меркам чеченского общества, достоинство блогера было полностью растоптано этой публикацией.

Спустя пять лет жители Чечни уже почти не рискуют обсуждать свое руководство в соцсетях, а редкие журналисты, приезжающие в республику для работы, подвергаются открытому насилию.

Елена Милашина, в ответ на недавнюю статью которой Кадыров пригрозил совершением преступления, была в начале февраля этого года избита в Грозном вместе с адвокатом Мариной Дубровиной. На журналистку и адвоката напали, когда они приехали следить за судебным процессом против блогера Ислама Нуханова, рассказавшего на YouTube о роскошном стиле жизни родственников и ближайшего окружения Кадырова. Нападавшие снимали свои действия на видео с помощью телефонов – как полагает Милашина, для отчета начальству.

Милашина: эта угроза Кадырова отличается от других

Елена Милашина: бросить писать о Чечне – не вариант

В интервью Русской службе "Голоса Америки" Елена Милашина – редактор отдела специальных проектов "Новой газеты", награжденная многими премиями, в том числе наградой Госдепартамента США "Отважные женщины мира" (International Women of Courage Award) – говорит, что на самом деле критиковала лишь методы, которыми Кадыров борется с распространением коронавируса, но не общее направление этой борьбы:

"Какие-то методы, на самом деле, полезны, потому что то, что они, в общем, людей распихали по домам - это хороший вариант. Но силовые методы не объясняют людям опасность ситуации, они вызывают протест, потому что люди не понимают, не слышат, и все равно воспроизводят опасные модели поведения. А нужно убедить людей сидеть по домам, нужно им при этом помогать сидеть по домам".

В 2017 году, когда Елена Милашина опубликовала расследование о репрессиях против ЛГБТ-сообщества в Чечне, ей пришлось временно покинуть Россию – настолько велика была опасность для ее жизни. Однако Елена считает, что реальную безопасность журналистской работы в Чечне может обеспечить только солидарность медиа – по ее словам, она говорит это и представителям чеченских властей:

"Крайние меры расправы с журналистами, когда вы их уничтожаете, приводят к тому, что будут появляться другие журналисты, которые будут продолжать делать то же самое еще болезненнее, чем это было до того, как вы расправились с предыдущими критиками. Поэтому единственная защита для журналистов в условиях, когда не действует власть, – обязательно продолжать работу. Только это нас защитит, больше ничего".

Милашина исключает для себя возможность перестать писать о Чечне, проблемами которой она занимается многие годы: "Бросить регион, в котором полтора миллиона человек живет, у которых, в общем, нет возможности быть услышанными? Это не вариант".

При этом, как говорит Елена Милашина, у нее бывают моменты отчаяния: "У меня самой уже тысячу раз опустились руки, потому что я, честно говоря, похвастаться какими-то успехами там редко могу - когда удается кого-то спасти, вытащить".

По словам российской журналистки, она не ожидает, что российская власть защитит ее от Кадырова, потому что Кремль позволяет Кадырову практически все: "Кадыров эффективен с точки зрения Кремля. Кремлю нужна подавленная Чечня, где люди боятся. Там, безусловно, дан полный карт-бланш поступать с жителями Чечни как угодно, и никакого наказания за это не будет ни силовикам, ни властям. И это способ подавления населения: Кремль по-прежнему боится Чечни с точки зрения сепаратизма, и боится очень сильно".

Дмитрий Муратов: я бы хотел считать конфликт исчерпанным

У главного редактора "Новой газеты" Дмитрия Муратова есть горький опыт потерь в его журналистском коллективе: среди погибших сотрудников издания – Анна Политковская, которая жестко критиковала Рамзана Кадырова и была убита в 2006 году. Суд установил, что к убийству были причастны выходцы из Чечни.

В беседе с корреспондентом Русской службы "Голоса Америки" Муратов с иронией говорит, что был удивлен прямотой угроз Кадырова: "Как и всех, меня удивила откровенность, предельная искренность, с которой описан алгоритм, который нам уже известен – 'убьем, отсидим и выйдем, возьмем грех на душу'. Я этому, конечно, удивился. Все-таки это государственный служащий и к тому же генерал полиции, руководитель региона, и он позволяет себе говорить такие вещи".

При этом Дмитрий Муратов, как и Елена Милашина, отмечает некоторую готовность чеченских властей снизить накал атаки на газету – особенно в ситуации, когда эта атака получила столь массовое общественное осуждение: "Я сказал пресс-секретарю Кадырова, что у них есть «право на ответ»: та сторона, которая почувствовала себя задетой или несправедливо в чем-либо обвиненной, имеет это право даже в досудебном порядке. И через два или три дня мы получили письмо, которое опубликовали. Я очень бы хотел считать на этом конфликт исчерпанным".

Для главреда "Новой газеты" также не стоит вопрос о прекращении освещения событий в Чечне: "Поскольку Чечня является территорией Российской Федерации, а мы являемся федеральным изданием и работаем по всей территории России, то, естественно, мы будем продолжать работать в Чечне. А какие там форматы, и кто это будет – я бы сейчас не стал обсуждать".

"К этому региону неприменимо понятие 'свобода прессы', как неприменимы и понятия 'свобода собраний', 'свобода выражения мнений'. Всего этого там просто нет".

"Тоталитарный анклав в авторитарной стране"

Иногда, как в случае с судом над руководителем чеченского отделения правозащитного центра "Мемориал" Оюбом Титиевым, внимание к происходящему в Чечне столь велико, что чеченские власти не препятствуют работе журналистов. На процесс Титиева приезжих журналистов пускали десятками, в отеле "Грозный-сити" рядами стояли телекамеры. Но это – единичный случай. О том, что журналистов и правозащитников Кадыров объявлял врагами, в интервью "Голосу Америки" напоминает программный директор по России правозащитной организации Human Rights Watch Татьяна Локшина:

"Многие помнят публичные высказывания Кадырова о том, что для правозащитников (а когда он произносит слово 'правозащитников', он туда же относит и журналистов 'Новой газеты' и других журналистов, не лояльных ему лично) республика будет закрыта: 'Когда закончится процесс Титиева, они сюда ездить перестанут, и я это обеспечу'. Надо сказать, что они туда ездить продолжили. А вот в случае с пандемией ситуация сложилась такая, что он получил возможность 'запечатать' республику. Рамзан Кадыров обрел ровно то, чего желал: сейчас ни Милашина, ни Human Rights Watch в Чечню не попадут".

"К этому региону неприменимо понятие 'свобода прессы', как неприменимы и понятия 'свобода собраний', 'свобода выражения мнений'. Всего этого там просто нет. Жутким репрессиям подвергаются даже люди, которые в закрытых чатах, в закрытых группах соцсетях позволяют себе высказывать какие-то критические суждения - этих людей находят и наказывают. Поэтому говорить о свободе прессы в контексте Чечни не приходится, это такой своеобразный тоталитарный анклав внутри авторитарного государства. И, конечно, Кремль Рамзану Кадырову дает очень широкий карт-бланш. Если рассуждать с точки зрения прав человека, то в Чечне не работает международное право, не работает российская Конституция, а законом является пресловутое 'Рамзан сказал'", - описывает ситуацию правозащитница, много раз бывавшая в Чечне в течение последних 20 лет.

Татьяна Локшина подчеркивает: "Если сейчас не будут приняты меры для обеспечения безопасности Елены Милашиной, обеспечения безопасности журналистов 'Новой газеты', если не будет проведено расследование по факту реальных угроз, то фактически в ситуации любого дальнейшего нападения, любого инцидента с Милашиной или другими журналистами 'Новой газеты', которые занимаются Чечней, ответственность будет лежать, безусловно, на федеральной власти России".

Правозащитник - о карантине в Чечне: "Все силовики стали патрульными"

"Эксцентричный популист"

Знают ли западные журналисты все эти аспекты правления Рамзана Кадырова? Кадыров редко дает интервью западным медиа, и эти случаи можно считать единичными. Тем ценнее свидетельство Грегори Файфера – исполнительного директора Института современных международных отношений в Вашингтоне, в прошлом – корреспондента и обозревателя RFE/RL, который в 2009 году брал у Кадырова интервью.

Грегори Файфер вспоминает: "Когда мы записывали с ним интервью, еще и месяца не прошло после убийства правозащитницы Натальи Эстемировой. Вся атмосфера этого интервью была полна сюрреализма: после многих часов ожидания интервью было назначено на 2 часа ночи, оно состоялось в его обширной резиденции с личным зоопарком. Кадыров играл в бильярд, когда мы вошли в его дворец, и вел себя как этакий распоясавшийся мачо – пел и подбадривал себя криками. В целом, вел себя довольно эксцентрично, как человек слегка не в своем уме или склонный к эмоциональным вспышкам".

По мнению Файфера, в поведении Кадырова доля эксцентичности может быть добавлена с неким расчетом: "Я видел, с одной стороны, жесткого и авторитарного человека, который живет в своем роскошном поместье, требует лояльности от всех, и так далее – но в Чечне его поведение работает, потому что одновременно с этим он постоянно говорил о своей заботе о людях, и он даже отчасти извинялся, говоря, что это не его выбор – жить в таких хоромах, просто безопасность того требует. И все его взрывы эмоций, похоже, демонстрируются с расчетом".

"Кадыров – открыто жестокий, бесчеловечный, и при этом популистский лидер. Идет много разговоров о том, что Кадыров «выиграл чеченскую войну», что он получает деньги из Москвы, при этом де-факто располагая реальной независимостью от Москвы в обмен на лояльность Путину. Это отчасти правда, но все это не является проблемой для Путина – на самом деле это то, чего Путин хочет", - уверен журналист и политолог.

Грегори Файфер развивает свою мысль: "Это несколько экстремальный, но все равно пример того, как сам Путин управляет Россией: его не беспокоит верховенство права, права человека или свобода слова, его заботит только лояльность и возможность управлять с помощью коррупции, которую он распространил на всю страну. Через коррупционную опеку, исходящую из Кремля, он правит страной. Так что, кадыровская модель власти вполне встроена в путинскую модель".

Однако, чем больше в Чечне происходит нарушений прав человека и покушений на свободу прессы, тем большее внимание приковано к самому Кадырову со стороны мирового сообщества.

Недавно законодатели США призвали Госдепартамент напомнить странам Ближнего Востока, имеющим связи с Кадыровым, о том, что эти связи могут стать объектом американских санкций. В интервью Русской службе "Голоса Америки" конгрессмен-демократ, Том Малиновски, инициировавший это обращение, заявил: "Кадыров – преступник, и должен предстать перед правосудием за многие совершенные им преступления… Сигнал президенту Путину должен быть следующим: если вы действуете заодно с этим человеком, если вы используете его, то становитесь соучастником его преступлений".

Данила Гальперович, "Голос Америки"