Два года прошло со дня поджога ингушского офиса "Мемориала" в Назрани, но так и не удалось установить исполнителей и возможных заказчиков этого преступления. "Эхо Кавказа" отмечает, что не помогло и обещание экс-главы Ингушетии Евкурова держать расследование поджога под своим контролем.
В ночь на 17 января 2018 года в центре Назрани два человека в масках, выбив окно в офис правозащитного центра "Мемориал", совершили поджог помещения и скрылись в неизвестном направлении. "Мемориал" расценил это действие как теракт.
В интервью агентству "Интерфакс" председатель совета правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов сказал, что преступление было совершено для того, чтобы пресечь работу международной общественной организации, а это совпадет с определением теракта в законе о противодействии терроризму.
Также правозащитники выдвинули версию о том, что поджог напрямую связан с арестом руководителя офиса "Мемориала" в Чечне Оюба Титиева, которого задержали на выезде из Курчалоя за несколько дней до происшествия в Назрани, подбросив в его машину наркотики. Адвокаты, защищавшие Оюба, его коллеги и журналисты приезжали разбираться в обстоятельствах случившегося в Чечне из Ингушетии, используя машину ингушского офиса.
Версия о взаимосвязи поджога с делом Оюба нашла свое подтверждение через пару дней – 22 января, вечером, в Махачкале злоумышленники подожгли машину дагестанского офиса "Мемориала". Именно на этой машине 20 января адвокат из Дагестана приезжал в Курчалой представлять интересы Титиева на следственных действиях. Чтобы не подумали, что поджог машины случаен, на мобильный телефон представительства в Махачкале скинули СМС-сообщение: "Вы по краю пропасти ходите. Закройтесь! В следующий раз вместе с вами офис подожгем ваш. Машина сигнал".
Сомнений в том, что январские события в Чечне, Ингушетии и Дагестане взаимосвязаны между собой, не оставалось, однако следственные органы ограничились возбуждением уголовных дел по статье об умышленном уничтожении или повреждении имущества (ч. 2 ст. 167 УК РФ). И как в Дагестане, так и в Ингушетии следствие не связывало два поджога между собой, и уж тем более не связывало их с делом Оюба Титиева.
Поджог машины водителя, перевозившего адвоката "Мемориала" из Дагестана в Чечню (предоставлено "Мемориалом")
Руководство Ингушетии пообещало свое содействие в расследовании поджога. Об это заявил на встрече с "мемориальцами" Юнус-Бек Евкуров, возглавлявший в тот период республику и какое-то время действительно следивший за ходом следствия.
Он порекомендовал правозащитникам ограничить свои поездки в Чечню, не связывая при этом свой совет с делом Оюба Титиева, а объясняя тем, что не сможет обеспечивать их безопасность за пределами Ингушетии.
"Поджог офиса – совершенно беспрецедентный, безобразный случай, и нужно сделать все возможное, чтобы найти виновных и наказать, потому что поджог или нанесение вреда деятельности правозащитников – это наступление на горло демократии, на развитие цивилизованного общества", – заявила журналистам Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова.
Однако сделать все возможное для поиска виновных так и не удалось. Следствие в Ингушетии несколько раз приостанавливали из-за невозможности "установить лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых", и, скорее всего, дело так и останется "висяком".
За это время многое изменилось, Оюб Титиев вышел на свободу, офис "Мемориала" в Грозном пришлось закрыть, глава Ингушетии Евкуров "подал в отставку", "Мемориал" в Ингушетии возобновил свою работу в полном объеме. Выйти на след поджигателей офиса в Назрани так и не смогли, зато сотрудникам ингушского ФСБ удалось отыскать "грубое" нарушение законодательства на странице ингушского "Мемориала" в "Фейсбуке" и подать жалобу в Роскомнадзор. При этом чекисты не ограничились только одной жалобой, и в итоге на сегодняшний день сумма штрафов за отсутствие маркировки "иностранного агента" на "мемориальских" ресурсах достигла 4 млн 500 тыс. рублей. Это еще одна форма материального ущерба правозащитникам.
Остается только цитировать Адама Мицкевича: "Темно вшендзе, глухо вшендзе... цо-то бендже... цо-то бендже..."