Рамзан Кадыров с завидной регулярностью ругает европейских чеченцев, называя их предателями, ведь они уехали, "оставив родных и близких". "Кавказ.Реалии" выяснил у выходцев из республики, живущих в Германии, Бельгии и Австрии, что мешает им вернуться домой.
23 февраля чеченцы во всем мире вспоминали жертв сталинской депортации. Траурные мероприятия прошли в США, Франции, Голландии, Германии, Швеции, Норвегии, Грузии, Турции и России (Ингушетия, Дагестан). Молчали только в Чечне, потому что в 2011 году Рамзан Кадыров решил, что негоже региону плакать, когда вся страна празднует День защитника Отечества.
Но местные жители в частном порядке все же вспоминают выселенных предков – каждое 23 февраля они держат ворота частных домов настежь открытыми (как во время траура, когда умирает член семьи).
Эта небольшая зарисовка объясняет, почему около двухсот тысяч чеченцев были вынуждены покинуть свою родину – родину, в которой сегодня похищают, убивают, оскорбляют и не дают почтить память предков.
"Здесь я, как во сне"
Абубакару Арсбину 56 лет, в Австрию он с семьей бежал 15 лет назад, потому что "не признает кремлевскую власть и не хочет жить под тиранией". "Я человек свободномыслящий. Таким, как я, там не место. Мы будем уместны, когда и в России, и в Чечне будут человеческие условия", - уверен он. По его мнению, пока РФ "не освободится от диктаторов, народы, оккупированные ею, не смогут жить свободно".
Абубакар спокойно говорит о политике, о Владимире Путине и Рамзане Кадырове, однако, когда речь заходит о горах Чечни, об улицах Грозного, его голос меняется (становится надтреснутым), ведь "нет под солнцем ничего любимее матери, ценнее свободы и красивее отчизны".
"Если бы мне предложили выбрать из двух вариантов: быть королем всей Европы или жить дома так, как я хочу, не остался бы тут ни на минуту", - рассуждает он.
Услышав вопрос, что его связывает с современной Чечней, Арсбин вспыхивает (кажется, что прилагательного "современная" не замечает): "Это моя родина. Это моя жизнь! Я ею живу и дышу. Каждый день и каждый миг. А здесь я, как во сне. Все мы хотим домой".
"В Грозном я жил", - вдруг дрогнувшим голосом добавляет он.
Кадыров, полагает собеседник "Кавказ.Реалии", заинтересован в возвращении из Европы политбеженцев, если "примем эту систему". "Но мы ее не примем", - поспешно вставляет Абубакар.
"Мы надеемся вернуться"
72-летний Ахмед Докудаев родился в Киргизии, куда его родных депортировали в 1944 году. В 1990-е сражался за независимую Ичкерию, сегодня живет в Берлине (в Европу улетел в 2003-м).
"В ноябре 1990 года мы, соблюдая все принципы международного права, объявили свою независимость: приняли конституцию, избрали президентом Джохара Дудаева, - вспоминает он. – Но наше молодое государство Москва раздавила, были убиты 300 тысяч человек, ведь, как писал Крылов, у сильного всегда бессильный виноват. Путин посадил в Чечне свое правительство, установил свои законы".
Докудаев, по собственным словам, уехал на чужбину, поскольку "не захотел мириться с этой несправедливостью, с бесправием", и "таких, как я, много разбросано по всему свету". Он надеется, что сможет вернуться, потому что "каждый куст, каждый ручеек, каждая река, детские воспоминания – все осталось там".
"Ночью и днем думаю о своей родине, о своем селе, о своих родственниках, - признается он. – Есть знакомые, у которых в Чечне остались мать, отец. Я же даже не могу сходить на кладбище, чтобы поклониться покойным родителям. И так уже 14 лет!"
Ахмед завещал потомкам помнить, какое зло им принесла Российская империя в лице Бориса Ельцина и Путина, "поступившие с нами бесчеловечно". "Мои дети и я этого не забудем", - несколько раз повторяет он, подчеркивая, что "настоящий чеченец никогда не продаст свободу".
Выходец из села Гелдаган "благодарен немецким властям за человеческое отношение, за то, что приняли нас в самые тяжелые дни", но если бы встал выбор, где жить – в Чечне или в Германии, то он, безусловно, предпочел бы родину. "Я бы жил в Чечне каждую секунду, каждую минуту, каждый день…" - с тоской резюмирует Докудаев.
Чехов: "Ахмат – сила!"
В конце 90-х режиссер Инал Шерипов улетел в США по "кинематографической линии", потом перебрался в Бельгию. В 2011 году решил послужить родине и вернулся в Грозный возрождать национальный кинематограф, однако что-то пошло не так.
Шерипов, во-первых, хотел экранизировать рассказы Чехова ("планировал дать жизнь героям Антона Павловича в современной Москве"), во-вторых, надеялся обучать ремеслу талантливую северокавказскую молодежь ("даже договорился об этом с ректором ВГИКа Владимиром Малышевым и директором "Мосфильма" Кареном Шахназаровым").
"Но чеченские власти строили на мой приезд другие планы. Они рассчитывали, что я буду пропагандировать их политику. Предполагали, что сниму картину о современных героях, - вспоминает он. - А я видел свою миссию в создании интеллектуальной базы национального кинематографа, не собирался заниматься ложными пропагандистскими смыслами".
- Кадыров просил, чтобы вы в фильм по Чехову включили сцену с толпой, скандирующей "Ахмат – сила"? Или как он себе это представлял? – уточнила корреспондент "Кавказ.Реалии".
- Такие вопросы в Чечне не обсуждаются специально. В местном бомонде считается большой удачей попасть в число придворных баснописцев. Если человек отказывается в этом участвовать, то это воспринимается, как нонсенс. Он рискует не выжить, - объясняет деятель. – У людей в современной ЧР измененное сознание.
По мнению Шерипова, в моральном смысле война не закончилась, жители находятся в атмосфере постоянного стресса – "оттуда и огромное количество онкобольных". Из региона, отмечает Инал, продолжают уезжать из-за социальной (безработица та же) и психологической обстановки.
Одно время, по его словам, Кадыров активно зазывал европейских чеченцев домой, и многие действительно поехали, "купившись на обещания". Однако, разочаровавшись, вернулись в Европу.
"Я живу там, где работаю. Могу в любую точку мира полететь. В Россию – пожалуйста. У меня прекрасные отношения с большей частью моего профессионального цеха в Москве. В Чечню? Разумеется, нет", - отмахивается режиссер.
