Асма Батырова из Кизляра после смерти мужа осталась с тремя малолетними детьми на руках. Из родственников ей помогает только мать, да и то втайне. Отец и родные братья отвернулись от нее, когда она вышла замуж второй женой. Ее муж погиб в аварии год назад. У него остался бизнес и три квартиры, но первая жена мужа заявила Асме, что ей не на что претендовать.
"Старшему моему сыну на прошлой неделе шесть лет исполнилось, а самому младшему и года нет, – рассказывает 'Кавказ.Реалии' Асма. – С мужем у нас был только исламский брак, никаких официальных документов других нет. Дети все записаны на меня. Это было сделано, чтобы его первая жена ничего не знала. Когда у нас второй ребенок появился, она все же как-то узнала, закатила скандал. Муж просто не стал спорить. Я ни в чем не нуждалась материально, жила в одной из его квартир, детей он любил. Как он погиб в аварии, то через неделю первая жена пришла и дала мне три месяца, чтобы мы с детьми нашли себе другое место".
В аналогичной истории оказалась махачкалинка Луиза Гаджиева. Муж ее скончался от рака, теперь женщина сама вынуждена добывать пропитание для дочки и сына.
"И первая жена, и семья мужа знали обо мне, – делится Луиза. – Но в дом свой не принимали. Я закрыла на этой глаза, главное, что муж ценил и уважал меня. Живем мы на съемной квартире. Когда муж был жив, то оплачивал все счета. А сейчас я вся в долгах. Пособия по потере кормильца получает первая жена, я это знаю. Мои же дети записаны только на меня. Бог с ней, с первой женой, но родственники мужа даже не вспоминают про детей".
С подобными историями юрист Наида Алидибирова сталкивается часто. По ее словам, права вторых никак не защищены – тут все зависит от элементарной порядочности людей.
"Мне, конечно, жалко этих женщин, очень жалко, их обманули, получается, – говорит юрист. – После всех этих историй с многоженством хочется, чтобы в России хоть как-то придали правовой статус вторым женам, они ж никак не защищены. Перед законами РФ они – любовницы, не более".
По ее словам, и Асме, и Луизе, если они готовы бороться за справедливость для детей, стоит запастись терпением и крепкими нервами: "Знаете, истории этих девушек сложные, но там выход есть: суды, ДНК-тесты и прочее. Это, конечно, время и нервы. Но есть случаи похуже, когда вполне живой мужчина дает развод второй жене, посылает ее с детьми на все четыре стороны. И ищи его потом, и попробуй выбить с него алименты. Что там вторые жены, законные жены после развода остаются ни с чем".
В Дагестане проблема вторых жен – то, над чем нужно активно работать духовенству, уверен имам одной из махачкалинских мечетей Саид Махачев.
"В нашем муфтияте знают, что этих историй, когда с другими женами обращаются чуть ли не как с отходным материалом, – множество. В исламе нет такого правового понятия: первая, вторая, третья жена. Все они – жены с одинаковыми правами. Только наши дагестанские мужчины, прекрасно зная об этом, не подходят к браку ответственно. Хочешь привести в дом новую жену? Бери пример с пророка Мухаммеда, вот что я советую людям. Все жены пророка знали друг о друге, и пророк не выделял никого из них", – рассказывает имам.
Что касается детей, то шариатские нормы в этом вопросе не знают склонений, заверил Махачев: тут одинаковая забота не просто желательна, а обязательна. После смерти же супруга эти обязанности в целом ложатся на его родственников.
"Я знаю, что имамы часто читают проповеди о многоженстве, о том, что мусульманину можно брать до четырех жен, но они забывают подробнее остановиться на обязанностях мужей. Не хватает просто слов о равноценном отношении к женам", – уверен выпускник египетского "аль-Азхара" Нурмухаммад Исаев, специалист по шариатскому праву.
По его мнению, и телепередачах, в мечетях нужно говорить о многоженстве с учетом современных реалий: "Одних слов об уважении к женам недостаточно. Надо говорить об алиментах, надо говорить о том, что ей должно остаться после развода, надо говорить с учетом возможной смерти супруга тоже, конечно. Это все не условности и мелочи. Надо учитывать еще и официальные законы. Чтобы и по ним права жены не были ущемлены. Надо еще и говорить про адаты. Понятно, что ислам – выше адатов. Но мы говорим с мусульманами, для которых адаты важны также".
Исаев указывает на широкое распространение многоженства в Дагестане, как способа "узаконить прелюбодеяние в глазах Аллаха": "Очень часто женятся, чтобы просто гулять. Даже первые браки заключают для такого. У меня ощущение, что каждый второй многоженец в республике вступил в брак, чтобы удовлетворить свою похоть. Взяли за основу какое-то правило, что раз есть шариатский брак, то не грешно. Намерение человека – вот что важно. Это забывают. Всевышний читает твое сердце, а не то, чем ты пытаешься казаться перед людьми".
Социолог из дагестанского госуниверситета Расул Магомедов согласен с Исаевым, что в республике нужна своеобразная "правильная пропаганда многоженства": "Такие браки никто не сможет запретить, это невозможно просто. Но при этом все понимают уязвимое положение вторых жен. И думаю, что правильнее будет говорить о таких браках с позиции защиты прав женщин. Нужны лекции не о том, что мусульманину можно много жен. Их было предостаточно, они чуть не в гены дагестанцев вбиты. Пора рассказывать и об обязанностях и ответственности мужей. Только так хоть как-то решится проблема".
