На Северном Кавказе и юге России заключенные, чьи сроки связаны с политическими мотивами, подвергаются новым ограничениям: им не дают общаться с родными, их переводят на более жесткие условия заключения и объявляют выговоры по неправомерным поводам. Редакция Кавказ.Реалии разбиралась, чего ожидать политзаключенным в регионе после гибели Алексея Навального и очередного переизбрания Владимира Путина на пост президента.
10 марта стало известно об ужесточении условий содержания для уроженца Чечни Сайд-Мухаммада Джумаева, бывшего студента МГУ, который в августе 2021 года получил пять лет колонии за драку с силовиками на митинге в поддержку Навального. Родные заключенного заявили корреспонденту телеграм-канала RusNews, что его по неизвестным причинам перевели в единое помещение камерного типа (ЕПКТ). Здесь осужденных полностью изолируют и максимально ограничивают в правах.
Из публикации журналистов также следует, что Джумаева в настоящее время содержат в так называемом лечебном исправительном учреждении №7 в Тамбовской области – сведений о том, когда его туда этапировали, нет; до этого сообщалось, что он находится в колонии №3 того же региона.
Очень сомневаюсь, что хоть одна душа в любой системе внутри Чечни осмелится что-то сделать, не спросив у Кадырова
Позднее тетя Джумаева опубликовала инстаграм-сторис (есть в распоряжении редакции), в которых раскритиковала публикацию RusNews. Она не стала опровергать факт перевода племянника в ЕПКТ, но написала, что это "временная мера, как у многих заключенных", добавив, что у Джумаева "все хорошо". Получить ее комментарий редакции не удалось.
Осужденному за драку с ОМОНом уроженцу Чечни ранее уже ужесточали условия содержания. В частности, молодого человека несколько раз помещали в штрафной изолятор (ШИЗО).
С нарушениями прав столкнулась кубанская активистка Дарья Полюдова, которая с 2022 года отбывает девятилетний срок по обвинениям в призывах к экстремизму, создании экстремистского сообщества и оправдании терроризма. 15 марта один из защитников осужденной сообщил, что ее могли этапировать в неизвестном направлении из колонии №4 в Кабардино-Балкарии.
Ранее в этом году Полюдову избили за ее оппозиционные взгляды. Кроме того, в середине января выяснилось, что она уже полгода не выходит на связь с семьей: мать и защита заключенной предположили, что письма Дарьи намеренно не передают родственникам, чтобы оказать на нее давление.
Адвокат активистки заявил корреспондентке сайта Кавказ.Реалии, что в ее деле "есть определенные обстоятельства, которые пока не разглашаются", и отказался от дальнейших комментариев. Мать Дарьи на вопросы редакции не ответила.
Наконец, с неправомерными действиями столкнулась и Зарема Мусаева, мать чеченских братьев-оппозиционеров Янгулбаевых. В январе 2024 года ей объявили выговор из-за отсутствия бейджа на одежде. Это может негативно сказаться на решении о ее условно-досрочном освобождении: страдающая диабетом и другими хроническими заболеваниями женщина отбывает срок по обвинению в мошенничестве и нападении на полицейского.
13 марта выяснилось, что руководство колонии в чеченском Аргуне более двух месяцев не проводит для Мусаевой медицинскую комиссию – это затягивает рассмотрение ходатайства об освобождении по состоянию здоровья.
Сайд-Мухаммада Джумаева, Дарью Полюдову и Зарему Мусаеву правозащитный центр "Мемориал" признал политзаключенными.
Полный спектр статей
Назвать точное количество политических заключенных в России невозможно, поскольку их далеко не всегда преследуют по "политическим" статьям (как в случае Заремы Мусаевой), говорит юрист проекта "Первый отдел" Евгений Смирнов.
"Если во времена СССР оппонентов власти старались преследовать по явным политическим статьям, то в современной России силовики не чураются использовать полный спектр статей Уголовного кодекса. Все мы помним громкие дела против Навального и [Михаила] Ходорковского, которых привлекали к уголовной ответственности по экономическим составам преступления, но ни у кого не было сомнений в политической причине дел. Аналогичная практика существует и в менее резонансных делах, поэтому найти политические дела только по статистическим данным нельзя", – указывает юрист.
Предлагалось, что Джумаев должен будет извиниться, покаяться. Вместо этого он ушел в бега
С ним соглашается руководитель программы "Поддержка политзаключенных. Мемориал" Сергей Давидис. По его словам, в список политзаключенных включают людей, которые осуждены по террористическим, антивоенным, экстремистским статьям. Политические мотивы также могут прослеживаться и в обвинениях, связанных с оборотом наркотиков или оружия. В колонии, как отмечает Давидис, люди, которых преследуют за позицию, могут подвергаться дополнительному прессингу.
"[Российская] пенитенциарная система пытается лишить человека индивидуальности, принудить его к показному смирению. Если человек не поддается, защищает свои права, он подвергается разного рода давлению: формально законному, хотя и необоснованному", – объясняет правозащитник.
К числу подобных мер он причисляет как заключение в ШИЗО или ЕПКТ (как это происходит с Джумаевым), так и прямое насилие или, например, распределение на наиболее тяжелую работу.
По мнению Давидиса, гибель Навального в колонии – это не просто трагедия для миллионов антивоенно и оппозиционно настроенных россиян, но и плохой сигнал для остальных политзаключенных: их риски возросли, а отношение к людям, которых государство считает врагами, стало "менее терпимым".
"Самого известного, медийного и влиятельного политзаключенного убили (или – как это выглядит по официальной версии – заморили до смерти), но руководство колонии не понесло никакого наказания. Это сигнал другим учреждениям: слишком беспокоиться о безопасности политзаключенных не надо, если лишний раз нарушить их права, вам ничего не будет", – говорит Сергей Давидис.
Специальные условия
Отношение к политзаключенным из Чечни контролируется сверху, по крайней мере, это касается осужденной Заремы Мусаевой, уверен ее сын, правозащитник Абубакар Янгулбаев.
"Я полагаю, что [в отношении моей матери] есть прямой приказ от [главы Чечни Рамзана] Кадырова, потому что именно он изначально и поручил ее похитить. Я очень сомневаюсь, что хоть одна душа в любой системе внутри Чечни осмелится самовольно что-то сделать, не спросив у Кадырова", – полагает собеседник.
По его словам, в колонии-поселении в Аргуне, где содержат Мусаеву, для нее специально создан "особо строгий режим". И это выражается не только в затягивании с проведением качественного и беспристрастного обследования здоровья.
"У нее нет возможности выходить за территорию колонии, посещать родственников, арендовать жилье с разрешения начальника. У нее нет возможности встречаться со своими родными в исправительном учреждении или звонить им. Все из-за того, что ее преследование политическое", – уверен Янгулбаев.
Правозащитник пояснил, что общается с человеком, который тоже отбывает наказание в аргунской колонии, но при этом он свободно пользуется телефоном и интернетом. Этот осужденный утверждает, что в целом отношение к Мусаевой со стороны надзирателей нормальное и находится в рамках закона.
Ситуация с правами осужденных катастрофически ухудшилась, но даже в этом ужасе удается точечно помогать
Если защите матери чеченских братьев-оппозиционеров не удастся добиться ее освобождения, то, по подсчетам Янгулбаева, она должна выйти на свободу в марте 2025 года. На вопрос о том, не захочет ли Кадыров увеличить ее срок, сын осужденной признает, что главе Чечни "ничего не мешает это сделать".
"Но у меня есть убеждение, что из-за сильного резонанса повторно Кадырову запретят так поступать", – отмечает собеседник.
Говоря о другом известном политзаключенном из Чечни, о Сайд-Мухаммаде Джумаеве, правозащитник напомнил, что его уголовное дело было на личном контроле у депутата Госдумы России от республики Адама Делимханова.
"Ему была дана задача урегулировать конфликт. Предлагалось, что Джумаев должен будет извиниться, покаяться. Вместо этого он ушел в бега и в результате получил такой срок и такое отношение к себе: он проявил неуважение к властям Чечни, не принял их поддержку", – объясняет Янгулбаев.
По словам юриста "Первого отдела" Евгения Смирнова, защищать людей в колониях становится все сложнее: суды не работают, а огласка не останавливает от дальнейших нарушений.
"Самое главное для политзаключенного – связь с внешним миром и возможность рассказать, что с ним происходит. В каждом конкретном случае нужно продумывать тактику защиты, шаблонные подходы больше не работают. Ситуация с правами осужденных катастрофически ухудшилась, но даже в этом ужасе удается точечно помогать: можно добиться оказания медицинской помощи, оспорить взыскание, "договориться" с администрацией колонии и прочее", – говорит Смирнов.
Сергей Давидис считает несколько иначе. По его словам, если существует "высшая воля" на нарушение прав, ничего не поможет, и даже адвокатов посадят – как в случае с Навальным.
"Но во многих других случаях, если человек получает много писем, если у него есть адвокат, который может подать жалобу, если информация о нарушении прав распространяется широко и привлекает общественное внимание, это в какой-то степени его защищает. Я говорю не об абсолютной гарантии, а о неком балансе и вероятности того, что будет меньше вопиющих нарушений", – заключил правозащитник.
- Правозащитница Надежда Низовкина ранее рассказала, что несколько женщин-политзаключенных в России были помилованы 8 марта – в их числе может быть и Дарья Полюдова. Редакция Кавказ.Реалии пока не может подтвердить эту информацию.
- 52-летний бывший военнослужащий Асхабали Алибеков, известный как автор ютьюб-канала "Дикий десантник", стал обвиняемым по уголовному делу о применении насилия к полицейским. Согласно официальной версии, он оказал сопротивление при задержании на вокзале Казани. Ранее из-за преследований блогер был вынужден покинуть Новороссийск, где несколько лет жил с семьей.
- Тело политика Алексея Навального отдали его матери после недели ожидания. На Северном Кавказе процедура невыдачи тел практикуется со времен Российской империи. В список тайно похороненных вошли борцы против завоевания Кавказа в XVII веке и политические деятели современности, обвиняемые по статьям о терроризме.
Форум