В Северной Осетии ищут виноватых в аварии на кислородной станции клинической больницы скорой помощи Владикавказа, в результате которой умерли не менее девяти пациентов с коронавирусом. Пока уголовное дело возбуждено только в отношении экс-главврача больницы Владимира Плиева. Его подозревают по статье "Выполнение работ, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья, повлекшее смерть двух и более лиц", предусматривающей до 10 лет лишения свободы.
14 августа Ленинский райсуд Владикавказа избрал ему меру пресечения – два месяца под домашним арестом. Возле здания суда собрались коллеги и однокурсники Плиева, которые не согласны с первыми выводами следственных органов. Их поддерживают и сотрудники КБСП, а также коллектив филиала больницы – станции скорой помощи. Работники скорой даже собрали подписи с протестом против задержания главного врача. Они настаивают на том, что Плиев неоднократно сообщал властям республики о проблеме с подачей кислорода и настаивал на монтаже второй кислородной линии. Подтверждает это официальными документами и республиканский Минздрав. Ведомство отмечает, что руководство больницы ещё 8 июля сообщало, что "в связи со значительно возросшей потребностью в потреблении медицинского кислорода имеющихся у учреждения мощностей становится недостаточно. В связи с этим возникают регулярные перебои в подаче кислорода", а 2 августа Плиев сообщал, что отмечаются "перебои с поставками кислорода от единичного поставщика, а также кратковременные перепады давления в системе кислородообеспечения".
Адвокат экс-главного врача КБСП Владимира Плиева Заурбек Бегиев считает своего подзащитного невиновным.
"У нас есть все документы, доказывающие, что он принимал все возможные меры, чтобы наладить подачу кислорода в больнице", – говорит Бегиев, удивляясь, почему у следствия нет вопросов к тем, кто прокладывал коммуникации.
Почему все проклятия достались не тем, кто трубу проложил, а врачам?
Врачи КБСП также возмущены тем, что на них и их руководство обрушился шквал негатива от населения, и крайне негодуют, почему "все проклятия не достались тем, кто это трубу проложил".
Корреспондент Кавказ.Реалии не смог оперативно связаться с предпринимательницей Анной Морозовой, которая, по утверждению Mash, заключила контракт на модернизацию системы подачи кислорода в КБСП, не имея лицензии. По данным издания, сделка на 26,5 млн рублей была заключена без аукциона.
Родственники погибших винят врачей
В то же время и у родственников погибших в день аварии на кислородной станции нет претензий к предпринимателям. Они считают, что спрашивать нужно с руководства больницы.
"Мы намерены найти всех, у кого умерли родственники во время аварии в КБСП, объединиться и написать заявление в Следственный комитет. Как может быть такое, что не было запаса кислорода в больнице, где все в нём нуждаются? Даже автовладельцы возят с собой запасное колесо. И это речь всего лишь о машине, а тут о жизнях людей", – возмущается племянница погибшей Наказат Мамедовой Тунзаллэ Абдуллаева.
На момент смерти ее тёте было 47 лет. У неё был сахарный диабет. Она почувствовала себя плохо 20 июля, а на следующий день её уже забрала в больницу скорая.
В день трагедии о смерти тёти мы узнали из интернета
"Там ей сделали компьютерную томографию. Она показала пневмонию. Ей прямо там стало хуже, её увезли в реанимацию. За два дня до трагедии её перевели на ИВЛ. Мы каждый день звонили и узнавали о её состоянии. С нами грубовато общались, но говорили, что почки и печень у тёти работают. Давление у неё падало, вкалывали адреналин. В день трагедии о смерти тёти мы узнали из интернета, когда там разместили списки погибших", – рассказывает Абдуллаева.
Она говорит, что родные сразу поехали в больницу, но там их, в том числе и сотрудники полиции, успокоили, что всё хорошо.
"Трагедия произошла в 17.30. Мы были на месте в 19.00. И в итоге, так как нас заверили, что всё нормально, мы уехали домой. А после 23 часов нам позвонили из больницы и сообщили, что тётя умерла. В заключении о смерти написали, что у неё отказали печень и сердце. Она была единственной кормилицей семьи. Муж не может работать из-за болезни, у них трое детей", – рассказывает Абдуллаева.
Смертность была и есть высокая
По информации Mash, в КБСП ещё до прорыва кислородной трубы была очень высокая смертность: за три дня умерли 35 пациентов.
Корреспонденту Кавказ.Реалии медики не смогли подтвердить эту информацию, так как "точную статистику смертности даже сотрудникам не говорят: её знают в морге и в администрации больницы".
"Врачи видят исключительно по своим отделениям. 11 августа, через день после аварии, было моё дежурство, я зафиксировала только у нас шесть трупов, а сколько их на самом деле – сказать сложно", – говорит одна из сотрудниц больницы, пожелавшая сохранить анонимность.
В КБСП коронавирусными пациентами занято три корпуса. После разгерметизации трубы 9 августа два из них остались без централизованной подачи кислорода. Пациенты этих корпусов подключаются к переносным баллонам. Ещё до аварии давление кислорода там падало из-за того, что система нуждалась в ремонте.
Если резервуары с кислородом взорвутся, то от половины здания ничего не останется
"Возможно, труба дала сбой из-за большой нагрузки, на которую она не была рассчитана. Кислород нужен почти всем в больнице, а это больше 600 человек. Сейчас проводят резервную линию. В последнее моё дежурство наши парни всю ночь катали эти баллоны, но по новым стандартам баллонов быть не должно. Они взрывоопасны. Хотя если уж говорить о рисках, то у нас два огромных резервуара с кислородом на территории больницы, из которых кислород по трубам доставляется до корпусов. Если они взорвутся, то от половины здания ничего не останется", – поясняет медик.
ЧП сильно ударило по репутации КБСП, и теперь её функции хотят передать Республиканской клинической больнице. К тому же проверка показала, что системы подачи кислорода в РКБ работают исправно и соответствуют требованиям. Решение о том, какая из больниц в итоге возьмёт на себя основной удар по ковидным больным, пока не принято. Но не исключено, что клиническую больницу полностью выведут в штатный режим, и под ковид закроют РКБ. Пока что до завтрашнего дня КБСП перестала принимать больных с COVID-19 и лечит тех, что есть.
"Врачи РКБ пришли и учили наших сотрудников работать. Это унижение можно сравнить с плевком в лицо. Полтора года все медучреждения спихивали своих тяжёлых ковидных больных нам. Вплоть до нетранспортабельных, которые были у них в реанимации", – рассказывает сотрудница КБСП.
Она отмечает, что больных очень много, а каждый третий – тяжёлый. В день в КБСП бывает до 300 обращений и до 260 исследований КТ.
"В приёмном отделении три сотрудника сидят сутками, не разгибая спины. Тех, у кого нормальная сатурация и низкий процент поражения легких, увозят в больницы селения Октябрьского и станицы Архонской. Но и транзитных пациентов и отказников тоже надо бывает документально зафиксировать", – поясняет медик.
По её мнению, неудовлетворительно работает первичное звено – поликлиники, т. к. больные жалуются, что участковые ими не интересуются даже после подтверждённого ковида. Кому-то даже не звонят и не сообщают о положительном результате – пациенты сами пытаются узнать результаты своих анализов, вследствие чего в больницы и поступает так много тяжёлых больных.
С 9 августа глава республики Меняйло ввел дополнительные ограничения: обязательный масочный режим в магазинах, аптеках, госучреждениях, общественном транспорте и соблюдение дистанции в полтора метра. По официальным данным на 15 августа, всего в Северной Осетии в стационарах находятся 1053 человека. 66 из них госпитализированы за сутки.
Расследование уголовного дела, возбуждённого после аварии, продолжается.
