С начала вооруженного вторжения российских войск в Украину прошло уже 70 дней. В конфликте со стороны России, помимо контрактников, участвуют также так называемые добровольцы, которых в основном набирают в Чечне, резервисты и сотрудники правоохранительных органов.
Кавказ.Реалии поговорили с полицейскими, омоновцами и росгвардейцами, которые получили предложение отправиться на войну или продолжают служить на территории России.
Опрошенные говорили о боевых действиях в Украине неохотно, все из них попросили об анонимности, уверяя, однако, что запрета говорить о войне от руководства они не получали. Правоохранители выразили сожаление, что в Украине гибнут люди, а их знакомые и родственники из числа контрактников попадают в плен – действия российского руководства или командования армией многие из них не критикуют.
Сержант Росгвардии, Ингушетия:
Я против этой войны. Кому она нужна? Сколько там погибло парней, которые могли бы жить, продолжать свой род, растить детей. Большинство туда из-за безработицы едут. Если уволишься, будет нечем кормить детей, а так, возможно, пронесет. Но я бы лично не поехал.
Сейчас на работу берут любого, только условие – подписать согласие ехать в Украину
Один мой знакомый из органов говорит, что сам себе покупал экипировку перед поездкой, почти 100 тысяч рублей своих денег потратил. То, что дают – это минимум, человек не переживет первую же перестрелку, а жить-то хочется. Вот и покупают сами. Это государство даже нормальный бронежилет предоставить не может, как можно за него идти воевать?
Я понимаю украинцев. Враг пришел к ним в дом, хочет забрать у них все – это как у нас было в 1992 году (имеется в виду осетино-ингушский конфликт, в котором российская армия выступила на стороне Северной Осетии - Прим.ред.). После всего, что пережили ингуши от этой власти, настоящий мужчина [в Украину] не поедет. Я хорошо понимаю украинцев. Вот на их месте я бы бился до последней капли крови.
Сотрудник полиции, Ингушетия:
На работе все ходят напряженные. Племянник вернулся на днях из Украины живой, радуется – сын родился, пока его не было. Сосед тоже вернулся, правда, раненный в ногу. Хочет вылечиться и поехать снова – ждет страховку за ранение, выплата 100-150 тысяч рублей.
В мирное время у нас здесь семьи платят взятку в 300-500 тысяч рублей, только для того, чтобы сына устроить в Росгвардию по контракту. За год или два взятку можно "отбить". А потом, когда меняют начальника, прежних сотрудников увольняют, и начинается новый набор, новые взятки. Сейчас на работу берут любого, только условие – подписать согласие ехать в Украину. Как мясо.
Пока непохоже, чтобы там что-то заканчивали. Из Ингушетии и Чечни новые люди едут и едут. А к нам приехали беженцы из Украины. Их бесплатно разместили в гостинице "Асса".
Сотрудница полиции, Дагестан:
Я за мир во всем мире и против того, чтобы хоть кого-то убивали. Я бы многое отдала, чтобы этот конфликт был разрешен мирным путем, но руководству Украины раньше надо было думать, что Россия будет вынуждена начать то, что происходит сейчас. А теперь у них все разрушено, люди гибнут. Могли бы газ за копейки получать и не ссориться с Россией. Почему-то никто не говорит, как Америка напала на Ирак, Сирию, Афганистан. Почему против них санкции не ввели, а против нас вводят?
Я за мир во всем мире и против того, чтобы кого-то убивали, но руководству Украины раньше надо было думать
В основном у моих коллег такое же мнение. Дело даже не в телевизоре, просто люди думают своей головой. Есть, конечно, те, кто молчат, наверное, они против, но об этом не скажут, потому что есть новый закон о дискредитации российских госорганов (статья 20.3.3. КоАП – Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил РФ в целях защиты интересов РФ и ее граждан - Прим.ред.).
Сотрудников МВД никуда не отправляют – в Украину едет СОБР и ОМОН, а также подразделения Росгвардии. Часть сотрудников отказались по религиозным или иным мотивам – это не из-за трусости, они не боятся там умереть. Почему многие соглашаются? Я не знаю, может, из-за денег.
Те, кто уехал в первой партии, ничего не знали, думали, что это учения. Часть из них сейчас не выходят на связь – наверное, это потому, что им запрещено пользоваться телефонами. Знаю, что несколько уроженцев нашей республики в плену, один мой родственник там. Точно не знаю, на каком этапе, но идет процесс обмена. Некоторых ищут через инстаграм, пишут: "Такого-то видели?" И как правило, день-два, приходит сигнал:"Не переживайте, ваш сын живой, просто не может ответить".
Мы работаем в обычном режиме, никаких усилений или подготовок куда-то всем выезжать нет. Единственная разница – с начала спецоперации начальники подразделений уходят домой только после особого указания. Бывает, до 8 или 9 вечера сидишь на работе. Уйти можно только когда из управления позвонят – по-моему, абсолютно бессмысленное распоряжение. Я была бы счастлива, если бы конфликт поскорее прекратился.
Сотрудник районной полиции, Дагестан:
С одной стороны людей жалко, многие погибли. Но с другой стороны, если говорить о политике, если бы не такая ситуация, все было бы иначе для нас. Еще полгода-год и обстановка бы поменялась, весь мир бы выступил против России. Я в политике неплохо разбираюсь, являюсь представителем закона и власти и понимаю, что руководство страны действует по необходимости.
Если мне прикажут поехать в Украину, я обязательно поеду. С моего родного села и из района, где я работаю, многие сейчас там. В прошлый четверг молодого парня, моего соседа, привезли и похоронили.
Работник транспортной полиции, Чечня:
Мой сосед Мурад поехал [воевать в Украину] добровольно. Зубайр, мой приятель, тоже поехал и мне предложил – сказал, что ему обещали [заплатить] триста тысяч в месяц. Я ответил, что и за пятьсот туда не поеду. Даже в инстаграме сотрудников [правоохранительных органов] распространяют объявление: "Кого интересует поездка на Украину, обращайтесь по адресу". Кто согласен на участие в боях, тех сразу оформляют, очень быстро. Я не хочу – я люблю мирную жизнь и мирную работу. Мне денег хватит, я лучше поеду в Москву и там заработаю, слава богу, руки есть. Мне сказали, что я в резерве – оставлять республику нельзя без военных.
У нас у многих зомбирован мозг – наклеили эти буквы везде, несут чушь про национализм в Украине
Но для тех, кто любит рисковать, двери открыты. Из моей семьи почти все мужчины там. Они мотивированы защищать родину, Луганск, Донецк. Много чего нам не показывают. Это спецоперация – а была бы настоящая война, было бы совсем по-другому. Мы просто защищаем слабых.
Бывший сотрудник полиции, Чечня:
Я работал участковым на Ставрополье, на днях вернулся с семьей в Чечню. Десятки моих знакомых уехали в Украину добровольцами. Мне тоже предлагали, я пока не решил. Нет такого, чтобы заставляли, желающих и так достаточно. Кто-то наоборот, вернулся – они рассказывали, что работали там как полиция, города охраняли от беспорядков, беженцев сопровождали. Условия тяжелые, полевые. Спрашивал о потерях и где успели победить – молчат. Погибшие есть, это нормально в такой ситуации. Мы здесь молимся за наших бойцов, я дважды был в мечети ночью на молитве.
Рядовой в ОМОНе, Дагестан:
У нас ребята там гибнут пачками. Я не понимаю тех, кто туда едет – им жить надоело что ли? Вначале говорили, что учения, многие туда поехали, но потом поняли, что их обманули, там люди свою родину защищают.
У нас у многих зомбирован мозг – наклеили эти буквы везде, несут чушь про национализм в Украине. Это же позор. Я не могу с такими общаться, нервов нет. Есть и нормальные ребята, которые понимают, что происходит. Сейчас даже за "Нет войне" сажают.
В общем, что я хочу сказать – дагестанцы, не едьте в Украину, не надо нам это. Пусть Путин сам туда едет, если хочет.
***
Ранее Кавказ.Реалии проанализировал, кого в Чечне набирают в добровольцы для участия в конфликте на территории Украины. Несмотря на то, что глава республики Рамзан Кадыров заявляет, что желание некоторых подразделений даже приходится сдерживать, источники говорят, что на войну отправляют призывают не только силовиков, но и"провинившихся" из их числа, родственников критиков главы Чечни, а также заключенных.
Позднее власти Чечни решили нанимать "добровольцев" за деньги, в том числе из других регионов России. Как сообщило 19 апреля издание "Агентство", за участие в войне в Украине согласившимся обещают единоразовую выплату в размере 300 тысяч рублей. Требования к кандидатам в "добровольцы" минимальные, Минобороны контракт с ними не заключает, деньги выдают бойцам на руки перед отправкой.
К участию в войне агитируют и жителей Дагестана. Там "добровольцам" тоже обещают деньги – от 177 до 215 тысяч рублей в месяц в зависимости от звания. В объявлении военкомата Унцукульского района, например, указано, что есть возможность заключить "краткосрочный контракт [с Минобороны РФ] до одного года для участия в специальной военной операции".
Осетинские телеграм-каналы сообщили об отправке на войну с Украиной 400 добровольцев из Северной Осетии. По их данным, колонну сопровождает депутат республиканского парламента от партии "Единая Россия" Борис Кантемиров. Ранее чиновник назвал российское вторжение в Украину "священным долгом" и призвал желающих отправиться на войну в качестве "добровольцев" обращаться к нему лично – "чтобы сделать все правильно".
На сегодняшний день Кавказ.Реалии известны имена 393-х погибших на войне с Украиной военнослужащих из регионов юга страны и Северного Кавказа. Это данные, основанные на публикациях в СМИ, заявлениях властей и информации от наших собственных источников. Реальные потери могут быть значительно больше.
