В Северной Осетии 28 июля завершился громкий судебный процесс: десять бывших сотрудников полиции признаны виновными в гибели жителя Владикавказа Владимира Цкаева в 2015 году и приговорены к различным срокам заключения. Вердикт Ленинского районного суда не устроил ни одну из сторон.
Владимир Цкаев был доставлен из дома на допрос в Иристонский отдел полиции 31 октября 2015 года по подозрению в причинении тяжкого вреда здоровью сотруднику ОМОНа Роману Плиеву. В служебном кабинете сотрудники уголовного розыска применяли физическое насилие, требуя от Цкаева признаться в преступлении, которое он не совершал. В ночь на 1 ноября мужчина в бессознательном состоянии был госпитализирован в реанимацию, где утром скончался, не приходя в сознание.
Последняя судебно-медицинская экспертиза установила, что возможная причина смерти Цкаева – закрытая черепно-мозговая травма. Изначально судмедэксперты делали заключение об асфиксии – нехватке кислорода в результате удушения пакетом.
Дело о пытках Цкаева рассматривалось с февраля 2019 года, несколько раз процесс приостанавливался, судебные заседания многократно переносились. Выступая в мае с последним словом в суде, все десять экс-полицейских заявили о своей невиновности.
Дата начала оглашения приговора менялась трижды. Наконец приступив к этому в минувшую пятницу, 23 июля, судья Олег Ачеев завершил эту задачу за четыре рабочих дня.
Несмотря на ходатайство потерпевшей стороны, журналистов на оглашение приговора так и не запустили: последние несколько месяцев судебные заседания проходили за закрытыми дверями под предлогом угрозы распространения коронавируса. В первый день в зал суда допустили лишь телеоператоров, да и то лишь для протокольной съемки.
От шуток до наказания
Сами подсудимые все эти четыре дня демонстрировали бодрое расположение духа и порой даже шутили с журналистами, предлагая им не снимать их с сигаретами, "чтобы папа не увидел". Интересно, что в заключительный день оглашения приговора они пришли в суд без сумок с вещами: словно рассчитывали на оправдательный приговор. При этом накануне судья заявил, что пришел "к убеждению о виновности" всех фигурантов дела.
Тем временем во дворе Ленсуда их уже ждали автозаки. Вместо запрошенных гособвинителем суммарно 96,5 лет тюремного заключения Ачеев назначил бывшим силовикам 55,5 лет. Кроме того, все они лишились специальных званий.
Самый жесткий приговор был вынесен тем подсудимым, которым вменялось превышение должностных полномочий с применением насилия и спецсредств, а также умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего. Это Алан Хохоев (10,5 лет колонии строгого режима), Георгий Цомаев и Шота Майсурадзе (по 10 лет колонии строгого режима).
Сослан Ситохов за превышение должностных полномочий и служебный подлог получил 8 лет колонии общего режима. Алан Бигаев за злоупотребление должностными полномочиями и служебный подлог приговорен к 4 годам колонии общего режима. На год меньше получил Спартак Бузоев.
В отношении оставшихся четверых бывших правоохранителей за злоупотребление должностными полномочиями и служебный подлог вынесены весьма мягкие приговоры - с отбыванием наказания в колонии-поселении. Так, Азамату Цугкиеву назначено 3 года, Владимиру Валиеву и Ацамазу Датиеву – по 2,5 года, Олегу Дзампаеву – 2 года.
Ранее гособвинитель просил приговорить Шоту Майсурадзе, Георгия Цомаева и Алана Хохоева к 13 годам колонии строгого режима, Сослана Ситохова – к 13 годам колонии общего режима, Владимира Валиева, Азамата Цугкиева, Олега Дзампаева и Ацамаза Датиева – к 8 годам колонии общего режима, Алана Бигаева – к 6,5 года колонии общего режима, Спартака Бузоева – к 6 годам колонии общего режима.
Приговоренных к срокам в колонии строгого и общего режимов арестовали в зале суда, а других обязали самостоятельно явиться в колонию-поселение после вступления приговора в законную силу.
"Он все время мне улыбался, а теперь плакал"
На решение судьи обвиняемые отреагировали по-разному. Большинство не показали эмоций, Азамат Цугкиев расплакался. Сослан Ситохов же обратился к Олегу Ачееву со словами: "Судья, посмотрите на нас". Председательствующий в ответ отметил, что приговоры "суровые".
Вскоре после оглашения приговора Цугкиев, Валиев, Датиев и Дзампаев вышли через двор на улицу, где их ждали родственники. Некоторые пришли с грудными детьми. Никто из экс-полицейских не стал общаться с журналистами, отделавшись короткими репликами.
"Я ничего не буду сейчас говорить. Потом", - бросил Ацамаз Датиев.
Владимир Валиев сказал, что собирается обжаловать решение суда. Но от комментариев, извинившись, отказался, предложив обратиться за ними к потерпевшей стороне.
"Мы же вам раньше неинтересны были", - заметила одна из его родственниц.
Тем временем Земфира Цкаева благодарила журналистов, которые все эти годы поддерживали общественный резонанс вокруг этого дела и посещали судебные заседания. Некоторое время она не могла отойти от эмоций.
"Ты это видела? - обратилась она к своей знакомой. – Цугкиев, который все заседания улыбался мне в глаза, сейчас сидит и плачет. Слезы свои вытирает".
Приговор она считает слишком мягким: "Для нас это ниже некуда. Сроки несопоставимы с тем, что они сделали с человеком. Это все, чего нам удалось добиться на протяжении более пяти лет. Мы будем обжаловать приговор, поскольку судья лояльно отнесся ко всему: принял во внимание наличие у подсудимых детей, их иждивенцев. А то, что брат моего супруга, инвалид, умер от инсульта, не дождавшись суда, не было принято в расчет. Я подорвала здоровье, мои дети остались без отца".
Как пояснила Цкаева, ей хотелось бы добиться такого наказания, "чтобы другим было неповадно".
То, что брат моего супруга, инвалид, умер от инсульта, не дождавшись суда, не было принято в расчет
"Но судя по тому, что я увидела на лице Цугкиева, даже три года ему будет неповадно. Не думала, что он окажется таким слабым. Обидно, что от таких людей пострадал отец моих детей, сильный духом человек. На него налетела свора собак, которая не дала ему шанса выжить", - сказала вдова.
Акт милосердия или компромисса?
Адвокат правозащитного центра "Зона права" Андрей Сабинин, который на этом судебном процессе отстаивал интересы потерпевшей стороны, подтвердил намерение Цкаевой подать алелляцию на приговор.
"Сроки тюремного заключения для первой четверки (Хохоев, Цомаев, Майсурадзе, Ситохов. – Прим.ред.) выглядят более или менее адекватно, хотя Ситохову гособвинение просило 13 лет. Что же касается тех, кто в конце списка, то это какой-то сомнительный акт милосердия и безнаказанности. Прокурор просил для всех почти сто лет, дали вдвое меньше. Земфира Цкаева просит подготовить апелляционную жалобу. Шансов немного, но мы это сделаем", - заявил Кавказ.Реалии Сабинин.
Неудовлетворение приговором высказал и представитель гособвинения. В то же время он оказался пока не готов ответить на вопрос, будет ли прокуратура обжаловать этот вредикт. В таких случаях, как правило, решение принимает лично прокурор Северной Осетии.
"С учетом сроков, которые я просил, считаю, что слишком мягко", - цитирует гособвинителя Сослана Абисалова североосетинское издание "КрыльяTV".
Гражданская активистка Залина Еналдиева, которая с самого начала отслеживала судебный процесс, считает вердикт Ленсуда компромиссным.
"Не могу назвать решение суда нормальным, но это компромиссный приговор. Для кого-то запрашивали 13 лет, но в итоге им назначили 8-10 лет. Достаточно серьезный срок", - отметила общественница.
Между тем вероятность подачи апелляции рассматривает и сторона осужденных. Адвокат Георгия Цомаева Тимур Тхостов в беседе с корреспондентом Кавказ.Реалии подчеркнул, что считает своего подзащитного невиновным.
"Если со мной заключат новое соглашение и обратятся с таким предложением, то будем подавать жалобу. Исходим из того, что приговор подлежит обжалованию. Моя позиция такова, что мой подзащитный не совершал инкриминируемое ему деяния. Не знаю, насколько можно быть благодарным и нужно ли радоваться тому, что ему дали 10, а не 13 лет, как просил прокурор", - отметил Тхостов.
Расследование гибели Цкаева вели региональные управления СКР и ФСБ. Сначала подозреваемые в преступлении полицейские были задержаны, долгое время они находились в СИЗО, но впоследствии им изменили меру пресечения.
Согласно следствию, сложность расследования заключалась в том, что преступление было совершено в отделе полиции, где не было свидетелей. Все фигуранты давали противоречивые показания или отказывались давать их вовсе, пытались запутать следствие. Всего по делу Цкаева было допрошено более 100 свидетелей, проведены очные ставки, показания на месте, более 30 различных экспертиз, изъяты записи с камер видеонаблюдения.
