По оценке министра экономики Грузии Левана Давиташвили, по итогам 2022 года на территории Грузии остается около 60 тысяч россиян. Большинство приехало во время двух больших волн эмиграции: в феврале-марте, после начала войны в Украине, и в конце сентября – начале октября, после объявления в России мобилизации. Число переехавших в страну белорусов и украинцев существенно меньше, но тоже исчисляется тысячами и десятками тысяч, пишет Радио Свобода.
На улицах грузинских городов на каждом шагу слышна русская речь. Открываются русские, украинские и белорусские бизнесы, в русскоязычных группах в соцсетях люди наперебой предлагают самые разные услуги: уборка квартир, стрижка, маникюр, преподавание языков, ремонт сантехники и телефонов.
На центральной улице Батуми клоун жонглирует шариками перед машинами на светофоре, потом подходит со шляпой. На набережной продают вязаные игрушки, вечерами показывают фаер-шоу, поют под гитару, играют на барабанах. Все, у кого нет удаленной работы или серьезных сбережений, стараются заработать на жизнь. Многие обедают во вкусных и недорогих грузинских ресторанчиках, другие готовят дома – продукты тут недороги. Кто-то снимает квартиру, а кто-то – комнату пополам с другом. Но на улице никто не ночует и милостыню не просит.
На улицах грузинских городов на каждом шагу слышна русская речь
Человек с гитарой исполняет на улице Егора Летова. Дожидаемся конца песни и подходим знакомиться. Это Саша из Москвы, ему 38 лет. Уехал в конце сентября, после начала мобилизации.
– Там совсем уже неинтересно стало. Хватают всех без разбора! Я и до этого уехать хотел, но не было загранника. Сделал и приехал сюда. Вообще-то я педагог, специальность – туризм и краеведение, инструктор по туризму. Работал еще с детишками-инвалидами, с аутистами, с дэцэпэшниками.
Сейчас учусь на тестировщика сайтов, приложений. Пока вот музыкой зарабатываю. День на день не приходится, бывает, что 70 лари [около 1800 рублей] можно наиграть, а бывает, что и 10 [около 260 рублей]. Снимаем вдвоем с товарищем комнату в Квариати: 200 долларов, по сотке с каждого. Хороший район, рядом с турецкой границей. Красиво, классно, релакс, море и горы, куча апельсинов, мандаринов. Жить можно.
– Дальше какие планы?
– Пока непонятно. Наверное, за женой и дочерью надо будет съездить, когда там поутихнет, куда-нибудь забрать их из России. Ну, а если совсем все кончится, то можно и вернуться.
– К вам здесь никто не подходит, когда вы поете, не мешает?
– Было пару раз, но на позитиве: о, а ты знаешь грузинские песни? Или: а сыграй вот это? А милиционеры здесь вообще мирные: посмотрят, послушают и дальше идут.
– А вот вы сейчас пели песню с нецензурными словами – как местные реагируют?
– Да отлично реагируют, наоборот, это одна из самых кассовых песенок! Обычно под нее деньги бумагами кладут, и даже бабушки начали класть монетки.
Рядом с Сашей стоит человек в дредах с флейтой в одной руке и кастаньетами в другой. Его зовут Сергей. В Грузию тоже приехал в конце сентября.
Там совсем уже неинтересно стало: хватают всех без разбора!
– Я родился в дальнем Забайкалье, потом переехал жить в маленькую деревню возле Воронежа, в 2014 году уехал оттуда: Москва, Петербург, Ростов, Нижний Новгород, Геленджик, Крым (Ялта). Это только те города, которые я запомнил, а помимо этого я практически каждый год, даже полгода переезжал. По специальности я инженер, проектировал маленькие лодки для рыбаков. А здесь работаю детским аниматором на набережной, ну и музыку играю.
– Какой доход это приносит?
– Разный, но на жизнь хватает.
– Но аниматор – это же, наверное, нерегулярная работа?
– У бизнеса есть свои маленькие секреты. Я – клоун, делаю кошечек, собачек, цветочки из шариков и дарю их детям, а люди по своим возможностям меня благодарят. Приехал сюда со своей девушкой. Она копирайтер, пишет сайты. Снимаем комнату недорого.
– Пока здесь планируете оставаться?
– Пока – да. Здесь тепло, приветливые люди, есть работа. Мне хочется жить среди добрых веселых людей. На самом деле хорошо там, где мы есть.
Ивану 28 лет. По образованию – радиомонтажник. Родом из Омска, последние годы жил в Петербурге, работал оператором в кино, год отслужил в армии. В Грузии уже восемь месяцев.
– План был – уехать за границу. Хотели в августе, но из-за известных событий пришлось уезжать быстрее. Решили начать с Грузии. Мы здесь уже восемь месяцев. Сначала снимали жилье, но вскоре поняли, что выгоднее купить. Помогла теща: продала комнату в коммуналке, немножко добавила из накопленных, и мы купили квартиру и дом за городом. Просто повезло, мы нашли двухкомнатную квартиру за 20 тысяч долларов, правда, в старом фонде и убитую. Последние полгода делаем ремонт. В одной комнате мастера нанимали, а вторую я решил делать сам, потому что местные мастера – это просто ужас какой-то. Сантехнику и электрику я знаю (отец меня научил), а про отделку решил посмотреть в интернете. Оказалось, что не так уж это сложно, хотя времени, конечно, отнимает много.
– А удается ли как-то заработать?
Здесь тепло, приветливые люди, есть работа. Хочется жить среди добрых веселых людей
– Жена английский преподает онлайн, а я понял, что у меня руки заточены под технику, и решил заниматься ремонтом компьютеров и ноутбуков. В Питере друзьям, знакомым с этим помогал. Сделал страницу в инстаграме и фейсбуке, на картах везде точки поставил. Периодически обращаются клиенты, помогаю им с ноутбуками: и с софтом, и с железом. Небольшие денежки на жизнь пока есть. Кроме того, знакомые просят то починить сантехнику, то отопление, то поменять электрическую розетку – ну, и платят понемножку. Тут эта тема оказалась очень востребованной.
– Вам тут нравится?
– Да. Погода радует, климат: сейчас вот январь, а тут пальмы, трава зеленая и плюс 15!
– Почему вы уехали из России?
– Политикой я вообще-то не интересуюсь. Но какая-то внутренняя чуйка мне подсказывает, что в России жить не стоит. Лет восемь назад съездил в Германию, и мне как-то больше понравилось: по менталитету людей, по тому, как страна выглядит. Потом была неудачная попытка уехать в Финляндию. А в России, прежде всего, зарплаты маленькие: много работаешь, а отношение к тебе никакое. В некоторых сферах, чтобы выжить, приходится работать по 12 часов в день. Не нравится отношение государства к людям в плане дорог, архитектуры, всего прочего: они же просто ничего не делают! В моем родном Омске в хлам разбитые дороги, их просто нет, метро закопали, забетонировали. Да много еще таких моментов.
Я в свое время насмотрелся блогеров, которые путешествуют по миру бесплатно, автостопом, на электричках, кто как, и мне тоже стало интересно посмотреть мир. Россия – не единственная страна, где можно жить, в мире почти 300 стран, в любую можно попасть и посмотреть, где понравится.
У одного блогера есть канал на YouTube, "На собаках" называется. Он на электричках всю Россию проехал. Ну, я насмотрелся и думаю: почему бы нет? Собрался и поехал электричками из Питера до Владивостока. 20 дней. Обратно самолетом. Ну, где-то электрички не ходят, там какое-то расстояние приходилось ехать на поезде. Впечатления очень запоминающиеся. Центр – еще как-то более-менее, а дальше за Урал… Там просто беднота, там нет ничего. Люди вкалывают на трех-четырех работах, чтобы хоть как-то выжить. Мне не хочется жить в такой стране.
Политикой не интересуюсь, но внутренняя чуйка подсказывает, что в России жить не стоит
Алексей и Нелли родом из Харькова. Они владельцы кафе в центре Батуми под названием Freeduchio – в честь Фриды Кало. На стене при входе – огромная роспись: Фрида, Сальвадор Дали, Ван Гог и прочая художественная компания во всей красе.
Алексей: У нас была мечта открыть кафе, мы горели этой идеей. И открыли, последние деньги в него вложили. Первые полгода сидели без гостей, ели мандарины, ничего не могли делать.
Нелли: Потому что сначала мы были полностью вегетарианским кафе, а Грузия – мясная страна, тут без мяса никуда. Нам говорили: ой, да что ж вы открыли, тут такое не приживется, да как вам вообще это в голову пришло? А потом потихоньку люди приходили, пробовали, понимали, что это вкусно.
Алексей: Но потом мы все-таки изменили концепцию, начали добавлять завтраки, сделали акцент на них. И мясо тоже стали готовить. С этого момента у нас начался большой рост.
Нелли: Да, сейчас вот даже пришлось переехать в более просторное помещение, потому что раньше, в маленьком, к нам просто очередь стояла. Правда, местные мало ходят: они же любят острое, соленое, не совсем понимают наши вкусы.
Алексей: Ключевой момент – это вкусная еда и завтраки. А так как молодежь любит завтракать вне дома, получилось, что мы притянули в основном молодежь. Нам очень нравится украинская и израильская кухня, и мы стараемся их совместить. Готовим вареники с халвой, например. Мое любимое блюдо – шакшука, яичница по-израильски. Готовим классный хумус по секретному рецепту. Мы одни из первых в Батуми начали готовить сырники, и некоторые клиенты приходят специально за ними.
Нелли: Есть и грузинские нотки – например, наши "Бургерпури". Этому блюду нет аналогов в мире, мы сами его придумали. Это такой огромный сэндвич на основе либо хачапури (лепешки с сыром), либо лобиани (лепешки с фасолью). Мы еще добавляем туда копченый лосось. Людям нравится, это вкусно и очень-очень сытно.
Корреспондент: А вот кот у вас тут ходит – вы его из Харькова привезли?
Элизбар – очень грузинский кот, любит спать и есть, и чтобы женщины его гладили
Алексей: Нет, он тут к нам прибился. Его зовут Элизбар. Это девочки из нашей команды придумали такое имя (я бы его назвал как-нибудь по-грузински или просто Мандарин). Кот пришел, начал спать у нас на пороге. По преданию животных нельзя выгонять, если они пришли, мы и оставили, теперь он с нами.
Нелли: Девчонки иногда свитерок на него надевают, чтоб на улице не мерз. Он спит и ест у нас, а днем гулять уходит. На Новый год, например, похоже, в гости ходил, тут его не было.
Алексей: Он вполне себя хорошо чувствует и в рубашке, и без. Вообще, он очень грузинский кот, любит спать и есть, и чтобы женщины его гладили.
Корреспондент: Книжки тут у вас хорошие лежат – они продаются?
Алексей: Нет, их нельзя покупать, нельзя выносить, можно только тут читать. Мы хотим собрать большую библиотеку на русском языке. Это лично наша коллекция. Начали собирать с нон-фикшн, потом добавили художественную литературу. Сейчас у нас около 500 книг на русском и украинском. Мы еще сделали отдельный большой стол для людей, которые работают удаленно. Они могут приходить и работать, и при этом даже ничего не заказывать.
Нелли: А еще у нас есть уголок с игрушками, и если родители приходят с детьми, то им есть где поиграть.
Корреспондент: А что за картины на стенах?
Алексей: Это нам дарят разные художники и фотографы. Если приходит художник, я спрашиваю: может, хотите что-то нарисовать? Так получилось и с этой большой росписью на стене: девочка из Беларуси приехала ненадолго погостить и в итоге задержалась, потому что целую неделю ее рисовала.
Степан приехал в Тбилиси из Минска. Начиная с лета 2020 года он активно участвовал в протестах против режима Александра Лукашенко. И вот минувшим летом им всерьез занялись белорусские силовики.
Наши правогубительные органы любят приходить по ночам, под утро
– Однажды вечером позвонил друг, сказал: чисти телефон и комп, удаляй все неугодное государству, потому что нашу общую подругу забрал небезызвестный ГУБОПик, как мы его называем (Главное управление по борьбе с организованной преступностью, которое сейчас занимается не преступностью, а политическими репрессиями). Через час я получил сообщение в закрытом чате телеграма от парня этой девушки: мне и пятерым друзьям из нашей компании настоятельно рекомендовалось на следующее утро явиться с повинной в это заведение, "чтобы хуже не было". Я, конечно, растерялся, ведь кроме всего прочего у меня было много фотографий с протестов.
Наши правогубительные органы в таких ситуациях любят приходить по ночам, под утро. В девять часов вечера я узнал обо всем этом, а часам к четырем утра, наскоро собрав вещи, уже вышел из дома. Повезло – на следующее утро нашлись билеты. С другом из той же компании, который тоже активно участвовал во всех этих движениях и в прессе засветился, и на одном из заводов организовывал стачки, мы рано утром улетели в Кутаиси. К счастью, нас выпустили: еще не спохватились, видимо, надеялись, что мы послушно придем в ГУБОП. Сейчас у них такая практика: тех, кто успел убежать за границу, в розыск не объявляют, чтобы они не могли получить политическое убежище. Но стоит тебе пересечь границу родной Беларуси, в течение суток тебя обычно уже запаковывают. Мы очень возрадовались, когда самолет взлетел, и еще больше возрадовались, поняв, что уже покинули воздушное пространство Беларуси, но на контроле было очень боязно.
– А ту, первую девушку арестовали?
– Да, и ее парня тоже. Сначала они две недели были под подпиской о невыезде, потом попали на сутки в Окрестину – это печально известное СИЗО, в котором в 2020 году издевались над людьми и продолжают этим заниматься, просто не в такой яркой форме. Там в двухместной камере может сидеть восемь человек на шконках без матрасов, без туалетной бумаги и мыла. Специально создают такие условия, чтобы ты сломался. Стандартная история: людей сначала сажают на сутки, но, как правило, они уже оттуда не выходят. Потом их перевели в другое СИЗО, где, как говорят, после Окрестины условия просто замечательные: есть матрас, можно спать на кровати, а не на полу. Там они сидели три месяца. Потом был суд. По нынешним меркам им очень повезло: вместо тюрьмы им досталась домашняя химия – это когда ты не имеешь права никуда особо ходить, только на работу, и часть зарплаты уходит государству.
– Чем вы занимались в Беларуси, что делаете в Грузии?
Буду и дальше прорываться в Европу: там все-таки больше возможностей найти работу
– Занимался дизайном интерьеров и мебели, и фотографией немного. Тут с мебелью и интерьерами пока слабенько, а с фотографией периодически удается найти подработки, тем и выживаю понемножку. Мы вместе с еще тремя ребятами из Минска снимали часть дома, получалось недорого. Сейчас ребята успешно сделали визы и уехали в Польшу, а с моими доводами польское посольство почему-то не согласилось. Но нашлась небольшая квартирка по вменяемой цене, я ее снимаю в одиночку. Тяжеловато, конечно, но ничего, надеюсь найти еще подработки. Жаловаться грешно. Буду и дальше прорываться в Европу: там все-таки больше возможностей найти работу.
Оксана и Иван из Донецка. Они специалисты по лечебному массажу. В Батуми оказались минувшим летом после долгого и трудного переезда.
Иван: Просто уже невозможно было находиться в Донецке. Помимо обстрелов началась жесткая мобилизация, а на самом деле просто выдергивание людей с улицы на войну. Всех забирали в российскую армию и сразу, без подготовки отправляли на передовую. Ехали мы очень тяжело, три дня, через Ростов на бусиках – это вроде маршруток.
Оксана: Границу каким-то чудом проскочили. Сказали, что мы массажисты, Ваня даже сделал массаж кому-то из пограничников, у которого что-то там болело, – ну, и нас легко пропустили. Просто хотелось уже свалить из той обстановки. Напряжно было, под обстрелами ездили на работу, людей к нам приходило все меньше. У нас там была своя студия, мы ее закрыли, решили уехать туда, где есть хоть какая-то перспектива.
Иван: Мне 36 лет. По специальности я и автомеханик, я и бармен, и массажист, и фитнес-тренер. Массаж спортивный, антицеллюлитный, лимфодренажный, релакс, детские массажи.
Оксана: А я спортивный врач, реабилитолог. 30 лет. Базовое медицинское образование, высшее профессиональное. Еще – клинический психолог, на базе института профпереподготовки. И косметолог (эстетист). Мы тут хотели сразу снять помещение и открыть свой салон красоты, но ничего подходящего с готовым ремонтом не нашли, пошли работать за процент в салоне. Работается отлично, очень хорошие условия, клиенты отовсюду – Израиль, Америка, Латвия, Россия, Беларусь, Турция, Эмираты. У нас более 30 видов профессионального массажа, аппаратная косметология.
Всех забирали в российскую армию и сразу, без подготовки отправляли на передовую
Иван: Очень нам нравится в Грузии – приятная обстановка, практически все люди доброжелательные, отзывчивые, если вдруг что, сразу бросаются на помощь. Квартиру нам помогли найти двухкомнатную за 450 долларов в месяц, в хорошем районе. В общем, нормально.
Оксана: А мне очень нравится еда, природа, горы, море, свежий воздух, много солнца, животные на каждом шагу – красота! Город красивый, люди проявляются очень свободно, гостеприимные солнечные люди. Я на них похожа характером – они же в основном холерики: вспыльчивые, горячие, яркие. Комфортно здесь себя чувствую.
Корреспондент: Сколько стоят ваши услуги?
Оксана: Лечебный массаж спины – 40–50 (примерно 1000–1260 рублей. – РС). Есть процедуры и по 70, и по 100. Мы получаем 70%, остальное идет хозяйке.
Корреспондент: Хотите тут остаться или дальше поедете?
Оксана: Планировать сейчас сложно, все зависит от обстановки в мире. До лета мы точно здесь, а дальше посмотрим. Как вариант рассматриваем переезд в Канаду. Если останемся тут еще на год, будем пробовать открывать что-то свое: клиентская база у нас уже хорошая. В Донецке, к сожалению, остались родители. Они за городом – свой дом, относительно безопасный район. Там есть кому им помочь, а мы финансово помогаем, если что, рука на пульсе, сюда их заберем.
Корреспондент: Какие сейчас настроения в Донецке?
Оксана: Разные. Большинство людей не хотят уже никакой политики, лишь бы их не трогали, лишь бы война закончилась, хотят мира любой ценой. Есть те, кто по-прежнему свято верит в светлое будущее в России. А кто-то реально смотрит на вещи и готовится к войне, пока Украина не придет. Великих патриотов там нет, в основном люди, которые живут в страхе. До войны больше народу было за Россию. А сейчас уже относятся больше нейтрально, потому что увидели: ничем хорошим жизнь при этой власти не закончилась, люди понимают, что России ценна лишь территория, а жизнь человека сейчас в Донецке ничего не стоит.
Большинство людей не хотят уже никакой политики, лишь бы война закончилась, хотят мира любой ценой
Цены на коммуналку, на жилье выросли, перспектив на будущее никаких, люди не живут, а выживают. Со светом более-менее неплохо, но все равно часто выключают, а воды нет четыре месяца. И вот один парень вышел за водой с баклажками, и тут же его забрали, повезли в окопы, и наплевать, что у него трое детей, никого это не волнует...
Екатерина Любавина и Илья Зиновьев – журналисты. В России работали в издательском доме "Коммерсантъ". Екатерина была главным редактором журнала "Деньги", Илья работал в журнале "Автопилот". В Грузию они уехали четыре года назад и создали свой бизнес в Батуми – компанию "Цицака мото" ("цицака" – по-грузински "перец"). Сдают в аренду мопеды и устраивают мототуры по красивым местам.
Екатерина Любавина: Стало понятно, что медийная история закончилась, потому что журналистикой в России стало заниматься либо страшно, либо скучно. Скучно не хотелось, а страшно – мы не бойцы, мы профессионалы, всегда занимались своим делом. Все, что могли делать для борьбы, мы делали, но, к сожалению, в какой-то момент это стало нереально. Когда нам запрещали что-то писать, это было еще терпимо, но когда стали давать указания, что писать, мы решили: надо с этим завязывать.
Илья Зиновьев: Кроме того, российский автомобильный рынок начал умирать не в прошлом году, а гораздо раньше. Уходили модели, уходили производители, но самое главное, уменьшался маркетинговый бюджет автомобильных компаний, за счет которого существовали автомобильные издания. Соответственно, бюджеты самих изданий тоже уменьшались, штаты сокращались. Работа потихоньку прекращалась.
Екатерина Любавина: Приехали мы сюда в середине 2018 года. У нас была идея бизнеса: туры на мопедах по горной Аджарии. Тогда ничего подобного здесь не было. Но первый же наш сезон показал, что все не так просто: в 2019-м запретили прямые перелеты с Россией. Мы ведь сначала занимались еще одним направлением.
Илья Зиновьев: Это было участие в организации мероприятий для корпоративов: журналистские тест-драйвы, тимбилдинги: журналистов везут куда-нибудь, они там красиво катаются. Мы делали такие автомобильные истории в Грузии. Но, поскольку прямых перелетов не стало, этот бизнес сразу накрылся.
Екатерина Любавина: Мы стали развивать другое направление – туры на мопедах, с обедом в грузинской семье, с купанием в речке. Рассчитывали, что первый сезон продержимся на русскоязычных людях, но не получилось. И нам пришлось буквально на коленке переделывать сайт на английский язык, становиться на всякие агрегаторы, изучать вопрос маркетинга на Европу, Америку и так далее. Это сработало. Потом пришел ковид, но мы себя чувствовали более-менее пристойно: было достаточно много туристов, экспатов, людей, застрявших в Грузии во время карантинов (австралийцев, американцев, европейцев), и им как раз надо было как-то развлекаться. А в прошлом году нам в очередной раз напомнили, что мы живем не на другой планете, а рядом с Россией: наших туристов не стало, а релоканты заинтересованы в более примитивных развлечениях. Еще оказалось, что европейцам стало дорого в Грузии, да и дешевых авиабилетов не стало.
Наши туры – это сезонная история, да еще и очень зависимая от погоды. Мы как рыбаки: есть погода – есть рыба, есть жизнь
Илья Зиновьев: Кроме того, курс грузинской валюты довольно существенно вырос.
Екатерина Любавина: Одной нашей постоянной клиентке, которая регулярно сюда ездила, осенью почти в три раза подняли цену на квартиру, которую она бронировала за полгода: цены на жилье взлетели из-за приехавших в огромном количестве россиян.
Илья Зиновьев: Кроме всего прочего, наши туры – это сезонная история, да еще и очень зависимая от погоды. Мы как рыбаки: есть погода – есть рыба, есть жизнь. Главная причина отмены наших мероприятий – это погода. На втором месте – то, что туристы в предыдущий день не справились с алкоголем. И потом, наш бизнес требует определенных клиентов. Прежде всего, клиент должен уметь ездить на двухколесном моторном транспорте, а таких людей – 1–2% среди общего потока туристов. Некоторые немножко самоуверенные, они не умеют ездить, но думают, что у них все получится. Среди русскоязычной публики таких довольно много.
Екатерина Любавина: Мало того, что они самоуверенные, они еще и бесстрашные. Мы объясняем: дорогие друзья, учиться в горах ездить на моторной двухколесной технике просто опасно – узкие дороги, подъемы, серпантины, обрывы, пропасти, колючки. У нас же экскурсии проходят только по горам – это два ущелья здесь неподалеку. Они отвечают: ничего, мы попробуем, у нас получится. Мы говорим: а что будет делать вся остальная группа, пока вы будете пробовать? И теперь у нас есть опция, которая оказалась дико востребованной, – мопед с водителем. Девчонки не умеют кататься, но очень хотят, и им нужна фоточка.
Илья Зиновьев: А инструкторы у нас – молодые красивые украинцы!
Екатерина Любавина: Все мопеды оборудованы вайфаем, есть интернет, GPS-трекеры: модная и современная тема.
Корреспондент: А как вы придумывали эти экскурсии?
Илья Зиновьев: К сожалению, после советского периода здесь не издавалось никаких новых ни путеводителей, ни вообще какой-то литературы, которая могла бы стать методической.
Люди приезжают в мастерскую к кузнецу и вместе с ним куют части знаменитого мачахельского ружья
Екатерина Любавина: По нашему опыту, лучший путеводитель, написанный вообще про Грузию, – это путеводитель австралийской блогерши. Она к нам приезжала во время ковида, внесла нас в свой путеводитель, и у нас случился взрывной рост клиентов-иностранцев.
Илья Зиновьев: Для того, чтобы рассказывать что-то интересное, привлекательное для людей, нам пришлось заново все это написать. Катя сидела всю зиму, работала с источниками, и в основном это были иностранцы, которые путешествовали по Грузии в XIX и даже в XVI веке, потому что никаких других источников почти не осталось. Кроме того, мы искали точки, которые еще никому неизвестны, но могут оказаться интересными. Так мы нашли нашего кузнеца Зазу. Отдельная часть нашего аттракциона – люди приезжают к нему в мастерскую и вместе с ним куют части знаменитого мачахельского ружья, отливают пули. А еще – деревянная водяная мельница: настоящая действующая мельница, причем коммунальная.
Форум