Журналистка и общественница из Дагестана Лейла Гамзатова, воспитывавшая свою дочь одна, пару лет назад взяла в семью девочку из детдома. Недавно Лейла стала приемной матерью еще для четырех девочек. "Кавказ.Реалии" записал монолог журналистки - о том, для чего она это сделала.
"Честно говоря, мне трудно ответить на вопрос 'зачем'. Несколько лет назад в моей семье появилась Марина. С ней у меня был сложный период адаптации. От нее уже один раз отказалась приемная семья, и ей было тяжело доверять новой. Но потом, когда я все же справилась, то появилась мысль: надо бы еще девочку помладше. Потому что я в один день просто поняла: потяну, смогу. Но я бы не справилась точно с еще одним ребенком с особенностями развития - у меня Марина и так требует много внимания. И опять же, мне было бы сложно взять 'возвратного' ребенка, я бы просто все это не пережила, сил бы не было.
Дети-то из детдома и так проблемные, без этого никак - я и не ожидаю, что будет как маслом по хлебу. Но вот четверых девочек брать к себе я точно не собиралась. Получилось все совершенно спонтанно. Мне позвонила волонтер из Самары, сказала, что вот к ним поступили дагестанские девочки, мол, может, возьмете их. Для меня роли никакой не играло – дагестанки или нет. Я поехала в Самару. Нет, они не имели никаких корней с моей родины, в них русского и татарского поровну.
Четыре сестры попали в приют в конце прошлого года, до детдома они дойти просто не успели. Знаете, если ребенок попал в детский дом, то он становится другим: у него появляется огромный уровень стресса. Потому с ними бывает сложно, но многие этого не понимают: думают, что ребенок – просто ребенок, чем он от других отличается.
Волонтеры в Самаре меня встретили хорошо, они помогли во всем, а это - очень важная помощь, когда ты приезжаешь в незнакомый город, не зная местных правил.
Я очень боялась, так как старшая девочка трижды отказывалась от перехода в какую-либо семью. Думаю, ко мне она согласилась пойти ради младших сестер – они-то были ради. В первое время между нами был момент такой… Ну, показалось, что она резко настроена была против меня. Но ее понять, конечно, можно: абсолютно чужие люди приезжают и забирают с собой. А тут, дома, она вот с моей кровной дочкой Шахри сдружилась очень, прям не разлей вода. Да, мы привыкаем еще все друг к другу. Готовимся к школе сейчас.
Я прекрасно знаю, что в глазах общества приемные родители или опекуны выглядят людьми, зарабатывающими на детях большие деньги. Они просто не знают, что этих денег катастрофически не хватает, а еще пенсий этих несчастных ждать надо иногда по полгода. Еще за каждый рубль перед органами опеки отвечать надо – строгая отчетность. С Мариной я уже привыкла к постоянным сортировкам чеков. Кстати, это в Дагестане только так. В других регионах нужно отчитываться, если траты превышают два МРОТа (т.е. 15 тыс рублей).
Мне с расходами мама помогает, у меня самой пенсия есть, заработки какие-то тоже есть. И мне повезло, что у меня все приемные дети – девочки. И все разного возраста. То есть с одеждой уже не такие большие проблемы. Кружок рисования или же рукоделия – это я сама проведу дома, мама еще у меня - педагог со стажем, она как раз интернатовским и преподавала, знает, как надо себя вести, как расположить к себе детей. А другие кружки, как того требует опека, я оплачу.
Кстати, вот в Самаре есть различные фонды, которые помогают приемным семьям. Пока я оформляла там документы на девочек, то жила у одной женщины, а у нее – семь детей. Шестеро из них – с инвалидностью. И ее эти фонды поддерживают, работают с детьми. Вот три года, как Маринка – часть моей семьи, но никто ко мне не приходил. Нет, я абсолютно не к тому, что кто-то что-то должен. Просто рассказываю, как там, и как в Дагестане.
Тут у нас люди, которые захотят взять детей к себе, только нервы попортят себе. Я знаю, что в соцсетях упреки есть в мой адрес, мол, в Дагестане мало что ли детей беспризорных, зачем куда-то ездить. Да я бы с удовольствием взяла. И я пыталась. Два года назад ездила в детдом в Избербаше, хотела забрать оттуда девочку Карину. Такая милая теплая девочка. У нее мама умерла, а бабушка сдала Каринку в детдом. Но когда эта женщина узнала, что я интересуюсь девочкой, то стала мне названивать, угрожать, мне еще какие-то мужчины, дяди Каринки стали звонить, говорить, что знают, где я живу, и все такое. Да зачем же вы бедную девочку в детдом сдали, если она вам так нужна?! Да и директор детдома никак не содействовал тоже. Но после постоянных угроз я просто испугалась за своих девочек. А Карина - в детдоме до сих пор.
Из махачкалинского приюта еще хотела взять. У нас ведь переполнены эти интернаты, приюты. Там абсолютно здоровых детей - большинство, но их не отдают просто. Работники детдомов - знаете, что говорят? Вот станут детей забирать в семьи, а они, воспитательницы, потом без работы останутся. То есть они за свои копейки пекутся, дети их не волнуют. Детдома ж еще на каждого ребенка ежемесячно получают из госбюджета по 70 тыс рублей. А пособие моей Марины, например, 7 тыс. рублей".
