Анна Дарган - ставропольский журналист, социолог и блогер. В июне ее имя попало в сводки новостейолиция Карачаево-Черкесии заподозрила ее в администрировании телеграм-канала "Политика 09", - оппозиционного блога, в отношении которого расследуется уголовное дело о распространении фейковой информации на тему коронавируса. Ресурс размещает критические материалы о руководстве республики.
15 июня к Анне в квартиру нагрянули полицейские с обыском. Изъяли ноутбук, планшет, телефон, а также технику, принадлежащую ее родственнице и знакомой. Сама Анна говорит, что не имеет никакого отношения к телеграм-каналу, а изъятие рабочих инструментов оказалось для нее особенно болезненным: она лишилась разом своей блогерской, журналистской и научной деятельности.
Анна - инвалид первой группы, передвигается на коляске. Девушка страдает редким заболеванием спинного мозга, однако активно работает и защищает права людей с инвалидностью, чему посвящена ее диссертация. Она изучает и описывает реалии городской среды, степень ее доступности для таких, как она, говорит о проблемах интеграции в общество.
Помимо прочего, Анна занимается инклюзивным образованием, работает на полставки в Северо-Кавказском федеральном университете (СКФУ), проектирует доступную для всех учебную среду, следит за ситуацией в корпусах, чтобы студенты с инвалидностью могли беспрепятственно получать высшее образование. Она известный в крае человек, лауреат всероссийских конкурсов и премий. Весной Анна одержала победу в конкурсе "Женщина года" и получила автомобиль Lada Vesta.
О ситуации с полицейской проверкой, возвращении своей техники, свободе слова и о том, как она делает родной вуз удобнее, Анна рассказала "Кавказ.Реалии".
- Полицейские обыски были полной неожиданностью. Изъяли все, даже роутер, чтобы проверить, куда я захожу через вай-фай. В итоге я лишилась нормальной связи почти на месяц. Когда его забирали, один из полицейских сказал, мол, радуйтесь, если ничего не найдем. Что удивительно, изъяли мой айпад. Я выиграла его на блогерском конкурсе и даже не вставляла SIM-карту, работала на нем дома, подключаясь к вай-фай. Кстати, постановление на обыск у полиции было досудебное, они сами себе его написали. А суд уже задним числом подтвердил, что все законно.
- Какие претензии к вашей родственнице и знакомой были у следствия?
- У знакомой в тот же день, 15 июня, полицейские учинили обыск, осмотрели всю мебель, вывернули ящики, перетрясли белье, забрали гаджеты. Она поехала в МВД, пыталась выяснить причину. Ей сказали, что с её телефона зафиксирован звонок на номер моей мамы. Ее саму я видела один раз в жизни, около трех лет назад.
Почему ее связали с подозрениями на меня? Бог знает. Я обращалась в прокуратуру Карачаево-Черкесии, спустя две с половиной недели мне сообщили, что гаджеты чисты, криминала нет. Предложили приехать и забрать их аж в Черкесске, а остальное еще проверяют.
Я говорю им: "Вы что, я же на коляске перемещаюсь!". В результате вмешалась прокуратура, и 5 июля мне привезли все, что забрали, кроме ноутбука. Когда его отдадут, непонятно. Я написала расписку, что у меня нет претензий, состояние возвращенной мне техники исправное. К счастью, отдали всю аппаратуру тех двоих женщин, от этого мне морально легче! Больше всего я негодовала, что они пострадали. Одна - школьный учитель, вторая преподает музыку. Они тоже не могли зарабатывать все это время, я чувствовала себя виноватой.
- Что именно вызвало интерес следствия?
- Пришедшие показали мне несколько статей про коронавирус в Карачаево-Черкесии. В одной говорилась, что люди не могут попасть на компьютерную томографию, в другой - о пожилой женщине, которой отказывали в госпитализации по указанию минздрава и она умерла. Еще одна заметка касалась проблем больницы в Малокарачаевском районе. Также следствие волновала публикация о чиновнике, который отправил свою мать спецбортом в Москву на лечение. Следователь заявил, что статьи фейковые, а меня заподозрили в их авторстве. Грозил статьей 207 УК РФ, "заведомо ложное сообщение об акте терроризма". Я честно отвечала, что не имею отношения ни к этим материалам, ни к самому паблику.
- А до этого вам попадались их публикации?
- Да, я подписана! И в наших ставропольских группах их перепечатывали. А что? Это не запрещено, я следователю так и сказала. Да, я их читала. Но не более. Видимо, разобрались, поняли, что я не администратор. До официальных обвинений дело не дошло.
- Есть догадки, как ваше имя появилось в этом деле?
- Я - фрилансер, сотрудничаю с разными изданиями. Для одного из материалов я звонила со своего номера в Роспотребнадзор КЧР еще в апреле, в самом начале пандемии. Интересовалась в оперативном штабе ситуацией в регионе. Представлялась, разумеется, говорила, что журналист. Выяснилась ошибка ведомства: заболевших приписали не к тому населенному пункту. В пресс-службе просили про это не писать. Возможно, нашли тот разговор и мой номер.
- Вы планируете как-то привлечь следователей к ответственности, потребовать компенсацию за лишение вас дохода, стресс, моральный ущерб?
- Честно говоря, не планировала, радость уже, что вернули имущество!
- Университет, блог, статьи - большая нагрузка. Как это удается совмещать?
- Я фрилансер. В изданиях для людей с инвалидностью, куда я пишу на социальные темы, не лучшая ситуация с финансами. Поэтому я беру еще заказы на онлайн биржах рерайтинга. Пенсия по инвалидности совсем небольшая, 13 тысяч рублей, приходится подрабатывать.
- А в быту, дома, на улице вы располагаете доступной средой?
- Я долгое время жила в доме, не приспособленном для инвалидов. Пятиэтажка без лифта. Восемь лет я почти никуда не выходила. Лишь один или два раза в год с помощью близких спускалась вниз. Потом я переехала к бабушке, начала заниматься журналистикой. В ее доме все более адаптировано, я приобрела машину с ручным управлением. Потом накопила деньги, прошлую квартиру продала, взяла ипотеку и приобрела новое жилье в доступном месте. В квартире еще много чего нужно адаптировать, переделать для удобства. И в первый месяц после взятия ипотеки такая неприятность с обыском. В целом городская среда меняется к лучшему.
- А работа? Насколько СКФУ приспособлен для студентов с инвалидностью?
- В нашем вузе несколько корпусов оборудованы подъемниками для колясочников. Появилось немало очников на колясках - теперь у них есть эта возможность. Когда училась я, был доступным только один корпус, в вузе действовала специальная российско-канадская программа инклюзивного образования, я была одной из участниц. Мне шли навстречу, а теперь наш отдел создает и развивает доступную среду, чтобы каждый мог учиться.
Вуз теперь старается учесть потребности каждого. Нужны не только пандусы и подъемники - учебные корпуса оснащаются тактильными указателями и тактильной разметкой, визуально-звуковыми устройствами, индукционными системами. Для студентов созданы универсальные рабочие места со специальным оборудованием, таким, как брайлевский дисплей и принтер, видеоувеличитель, FM-система с заушным индуктором.
