Центр анализа и предотвращения конфликтов подготовил доклад об адаптации семей бывших боевиков на Северном Кавказе. Исследование "Уверенный шаг в будущее?" основано на интервью с сорока женщинами из Дагестана, Чечни и Ингушетии.
Авторы доклада проанализировали, как потеря мужа или отца, убитого в ходе вооруженного конфликта или заключенного на длительный срок, повлияла на жизнь вдов, жен и детей.
"Интервью показывают, что все женщины пережили глубокую психологическую травму в связи с убийством, похищением или длительным заключением мужа, и эта травма во многих случаях сказалась на их физическом здоровье. Первые месяцы после случившегося женщины описывают свое состояние как шок, полную потерю смысла жизни, страх и бессилие. Почти все женщины, не вышедшие повторно замуж, говорили, что состояние их не улучшается со временем, некоторые признались в том, что потеря мужа их полностью сломила", - говорится в исследовании.
Больше половины опрошенных женщин не имеют постоянной работы и собственного жилья. Они живут на социальные выплаты от государства и получают помощь от родственников, говорится в докладе. В Чечне нескольким респонденткам было отказано в пособии по потере кормильца из-за того, что их мужья воевали против государства.
Как отмечается в докладе, государство взаимодействует с женами и вдовами бывших боевиков исключительно через правоохранительную систему. Однако в каждой республике это происходит по-разному. Работа правоохранительных органов в Ингушетии обозначена в исследовании как самая благоприятная. Там не зафиксировано серьезных нарушений в ходе следственных действий в отношении вдов и жен бывших боевиков.
Неоднородной в докладе представлена ситуация в Чечне: "Ровно половина женщин говорила о давлении силовиков, часто очень сильном. Остальные не жаловались на нарушения их прав со стороны правоохранительных органов".
В Дагестане ситуация обозначена как наименее благоприятная из-за широкого применения практики профилактического учета. На профучете в качестве потенциальных "экстремистов" оказались около 16 тысяч человек, в том числе члены семей участников подполья.
"Мои дети тоже на учете стоят. Приходила детский инспектор, вызвала к себе в кабинет с документами и свидетельствами о рождении. Они [представители управления по делам несовершеннолетних] иногда приходят, спрашивают: может, вам чем-то помочь? Еще раз меня вызвали в администрацию, спрашивали, нужна ли помощь? Я им говорю, что нам ничего не надо. Если бы будем их помощь брать, они подумают, что мы неблагополучная семья, будут детей постоянно проверять", - рассказала авторам доклада одна из респонденток, Зарема из Дагестана.
В исследовании отмечено, что найти женщин, готовых говорить на эту тему, оказалось сложнее, чем предполагалось. Например, в Ингушетии около половины потенциальных респонденток отказались давать интервью, ссылаясь на то, что они "не хотят снова ворошить это". Респондентов из Чечни беспокоил вопрос безопасности. Легче всего найти согласных на интервью оказалось в Дагестане.
Автор доклада, директор Центра анализа и предотвращения конфликтов Екатерина Сокирянская, рассказала "Кавказ.Реалии", что, по ее мнению, в некоторых республиках власти понимают, что подход к работе с семьями бывших боевиков надо менять, но, возможно, пока не сформулировали для себя, как будут это делать.
"Совершенно очевидно, что нужна реабилитация для вернувшихся из Сирии и Ирака женщин и детей, но пока такие программы не созданы, поэтому мы и написали наш доклад. Мне кажется, у государства есть понимание необходимости их реабилитации, но нет знания потребностей таких семей. Нам казалось важным это изучить и предложить конкретные рекомендации как для общества, так и для государства. Даже если государство не готово выделить финансирование, гражданское общество сможет более эффективно работать с такими семьями, если не будет чувствовать, что помогая этой категории граждан, они сразу попадут в какие-то списки неблагонадежных", - заключила Сокирянская.
