С 19 июля в Москве проходят одиночные пикеты в поддержку сестер Хачатурян. Трех девушек обвиняют в спланированном хладнокровном убийстве собственного отца. Участники акции не согласны с такой квалификацией преступления – это была оборона, считают они и требуют справедливости для всех жертв домашнего насилия.
Статья подготовлена по материалам программы "Человек имеет право".
Более 30 ударов ножом в грудь и шею. 27 июля 2018 года сестры Хачатурян – Мария, Ангелина и Кристина – убили своего отца. Следствие установило и признало, что на протяжение многих лет Михаил Хачатурян регулярно избивал дочерей, подвергал их сексуальному и психологическому насилию. Это подтвердили многочисленные экспертизы. Подруги сестер рассказывали, что отец бил дочерей головой о дверной косяк, рукояткой пистолета.
Дома у Михаила Хачатуряна был целый склад оружия, которым он угрожал дочерям. Их маму – Аурелию Дундук, по ее словам, он регулярно избивал, а в 2015 году выгнал из дома, приставив к лицу пистолет. "Условия были такими: или ты уходишь, или я расстреляю тебя вместе с детьми", – вспоминает Дундук. О том, что происходило с дочерями после ее ухода, мать не знала.
27 июля 2018 года, согласно материалам дела, Михаил Хачатурян наказывал дочерей за беспорядок в доме и пропажу "лишних" 14 тысяч рублей с его банковской карты. Он по очереди вызывал девушек в свою комнату и распылял им в лицо перцовый баллончик. Старшая, Кристина, потеряла сознание. Позже, когда отец заснул, девушки нанесли ему десятки ножевых ранений. Младшая из сестер – Мария – в момент убийства не понимала, что делает: психиатрическая экспертиза признала ее невменяемой. Убив отца, сестры вызвали полицию и признали свою вину.
– Совершенно очевидно, и следствие это признает, что в отношении девочек много лет применялось насилие разных видов, в том числе и сексуальное, осуществлялись особо тяжкие преступления, – рассказывает адвокат Ангелины Хачатурян Алексей Паршин. – И на момент, когда это произошло (27 июля), эксперты признали, что у них присутствует психическое расстройство, а это, между прочим, приравнивается к тяжкому вреду здоровью, то есть Хачатурян уже этим совершил в их отношении тяжкое преступление. А что было бы дальше, если бы все продолжалось, трудно представить. Девочки могли погибнуть, потому что старшая сестра уже начинала терять сознание от тех издевательств, которые творил с ними Хачатурян. Следствие умалчивает, что в тот день спусковым крючком явилось то, что он в очередной раз начал травить девочек газом, старшая сестра потеряла сознание, а две другие очень сильно испугались за ее жизнь. И они уже понимали, что дальше произойдет смерть кого-либо из них. Их действия были направлены на предотвращение дальнейших преступлений в отношении себя. А действие, направленное на предотвращение преступления, – это и есть необходимая оборона, – говорит адвокат.
Но следователи центрального аппарата СК РФ не увидели в действиях сестер необходимой обороны. 14 июня девушкам предъявили обвинение в окончательной редакции: убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Изменился лишь мотив преступления: теперь это результат противоправных насильственных действий со стороны отца. Сестрам Хачатурян грозит от 8 до 20 лет лишения свободы.
– Этот кейс показывает, насколько в нашей стране пострадавшие от насилия, во-первых, не могут получить необходимой помощи, а во-вторых, если они вынуждены сами спасать свою жизнь, то потом еще и должны, по мнению следствия, за это отвечать, – комментирует дело директор центра "Насилию.нет" Анна Ривина. – 15–20 процентов женщин, которые сидят в тюрьмах, – это дела, когда якобы умышленное убийство на самом деле было просто спасением своей жизни или жизни своих детей. Система нашего государства, к большому сожалению, не хочет признавать проблему домашнего насилия. Считается, что это "семейное дело", что-то стыдное, что не нужно выносить из избы. И даже в том случае, когда соседи много раз просили о помощи, и было известно, что девочки не ходят в школу, а у этого человека было оружие, мы все равно видим тот же самый общественный вердикт. Считается, что они могли уйти, попросить о помощи, должны были повести себя иначе. Но если уделить этому делу хотя бы пять минут, то абсолютно очевидно, что они не могли этого сделать. Человек, который "с ноги" открывал дверь полиции, угрожал, просто держал их в заложницах, у которого было оружие, все равно у многих людей вызывает сострадание. Я вижу комментарии, что "он же всего лишь их насиловал, всего лишь бил, а они в ответ…"
В деле есть потерпевшие – это родные сестры Михаила Хачатуряна. Они не верят показаниям девушек и убеждены, что отец всегда заботливо относился к дочерям. Один из друзей Хачатуряна – Брюс Хлебников – в интервью изданию "Московский комсомолец" также утверждает, что тот был "святым человеком", занимался благотворительностью и души не чаял в своих дочерях: "Хачатурян, как любой армянин, был строгим, но не деспотом. Сами же сестры по отношению к отцу вели себя потребительски. Дома они палец о палец не ударяли, жили в свое удовольствие. Когда Михаил захворал, они даже ленились за ним ухаживать".
Защита, в свою очередь, требует посмертно возбудить уголовное дело в отношении Михаила Хачатуряна и прекратить дело против сестер, признав их действия необходимой обороной. В поддержку девушек 19 июня несколько сотен человек в Москве вышли на пикеты. Участники акции приносили плакаты: "Убью – тогда приходите", "Самооборона – не преступление".
– Вчера было много людей, большая очередь, – рассказывает Анна Ривина. – Многие люди, просто проходившие мимо, с интересом смотрели, спрашивали. В силу нашего законодательства люди были вынуждены стоять в очереди к одиночному пикету, и это давало возможность им всем общаться между собой. И было понятно, что они не просто так стоят, не просто возмущены чем-то, а понимают, насколько абсурдна здесь юридическая сторона, насколько серьезна проблема насилия над женщинами. Абсолютное большинство участниц – женщины (были и мужчины, но не так много). Печально, что эту проблему не признают более широкие слои общества. Это все-таки больше для активисток или для женщин, которые сами пережили насилие. Все-таки у этой проблемы есть определенная стигма – людям хочется думать, что это происходит в каком-то параллельном мире. Сегодня пикеты продолжатся, и самое главное, что это пойдет в другие города. Это будут различные мероприятия: литературные чтения, девушкам будут писать письма. И что мне очень нравится – здесь нет никаких организаторов: каждый, кто хочет что-то делать, приходит и делает, – говорит директор центра "Насилию.нет".
Участники акции в поддержку сестер Хачатурян в том числе требовали принятия в России закона о профилактике домашнего насилия. В последний раз депутаты Государственной думы активно обсуждали соответствующий законопроект в декабре 2017 года, после истории Маргариты Грачевой. Бывший муж Грачевой – Дмитрий – похитил жену, отвез ее в лес и отрубил кисти рук. Грачева приговорили к 14 годам колонии строгого режима.
– Процесс по принятию законопроекта очень долгий. И вместо того, чтобы его принять, каждый раз приходит кто-то новый и говорит: "Давайте новый законопроект!" А в итоге произошедшая в России декриминализация побоев в семье изменила ситуацию в худшую сторону. Вместо того, чтобы пойти в ту сторону, в которую идут все страны, даже постсоветские государства, мы остаемся без закона в компании с Узбекистаном. Получается, что депутаты открыли ящик Пандоры, о проблеме насилия стали говорить намного больше, потому что его стало намного больше, но от него еще труднее себя защитить. Вчера мы писали про историю в Новосибирске: мужчина украл свою бывшую жену и увез ее в лес. И ничего нельзя сделать. К счастью, ее нашли живой. Но мы постоянно пишем про то, как произошло то или иное насилие. Система не работает, и этой информации сейчас становится все больше и больше. Если мы не можем влиять на волю законодателей, они нас, избирателей, не слышат, то хочется верить, что общественное восприятие этой проблемы все-таки вынудит их услышать людей. Абсолютное большинство в нашей стране до сих пор верит, что это домашнее дело. И, к большому сожалению, принятие закона не будет панацеей. Нам очень важно, чтобы полицейские и судьи наконец-то поверили, что женщина – тоже человек, а домашнее насилие – это преступление, и нужно защищать пострадавших. В абсолютном большинстве случаев назначается штраф: вам – по голове кочергой, и за это – штраф. Недавно был случай, когда мужчина избил женщину, вызвали полицейских, и он на кого-то из полицейских решил пойти с кулаком. И "уголовку" хотели возбудить именно из-за того, что он обидел полицейского. Вывод: женщину – можно, полицейского – нельзя, – объясняет Анна Ривина.
