Власти Чечни и Дагестана решили уточнить границу между субъектами. Пока они заявляют о чисто формальном процессе межевания. По словам чиновников, территориальных претензий у них к друг другу нет. Но так ли это, и зачем после многотысячных протестов в Ингушетии снова поднимать горячую тему границ?
Ранее глава Дагестана уже говорил о планах узаконить земельные отношения с соседями. Владимир Васильев сообщил, что разделяет позицию Рамзана Кадырова "не расставлять посты, а решать проблемы в интересах людей".
Тогда политик заявил, что результаты межевания будут рассматривать парламенты двух республик. Однако в чьих интересах на самом деле ведется эта игра, пока неясно.
Определить границы между субъектами РФ главам поручил Владимир Путин. Юнус-Бек Евкуров и Кадыров, например, уже договорились о границах, чем вызвали многодневные массовые протесты в Ингушетии.
22 января спикер чеченского парламента Магомед Даудов отправился в Дагестан на встречу со спикером Народного собрания республики Хизри Шихсаидовым. "Лорд" заверил присутствующих, что никаких разногласий в вопросе границ между республиками нет и не будет.
Цель поездки – обсудить работу "по внесению в государственный кадастр недвижимости сведений о границе между Республикой Дагестан и Чеченской Республикой в виде координатного описания", позже объяснил чиновничьим языком Даудов на своей странице "Вконтакте".
О каких именно участках идет речь - неизвестно. Однако власти и с той, и с другой стороны заверяют, что это не передел, а межевание.
"Абсолютно четко, официально и как только можно в моем положении заявляю – никаких территориальных, приграничных, земельных проблем у Чеченской Республики с республикой Дагестан не имеется", - заявил 21 января министр по нацполитике ЧР Джамбулат Умаров.
В пресс-службе Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии корреспонденту "Кавказ.Реалии" сказали, что информацией о спорных участках не владеют. "Соглашение о границе подписывают регионы, а мы всего лишь вносим данные в ЕГРН", - уточнили в ведомстве.
Эксперты по вопросам земельных отношений, опрошенные "Кавказ.Реалии", отказываются комментировать ситуацию пока нет информации по участкам, но сходятся во мнении, что межевание вряд ли затронет проблемный Казбековский район, в который входят села Ленинаул и Калининаул. Ранее они входили в Ауховский район, в котором до депортации проживали чеченцы-ауховцы. Разговоры о восстановлении района ложно трактовали и связывали с присоединением к Чечне, хотя сами чеченцы-ауховцы выступали за восставновление района в составе Дагестана.
Нет ясности, есть возмущение
Пока власти не дают никакой конкретики, в Дагестане растет возмущение. Людям непонятно, чем закончится история с границей, а самое главное – в чью пользу все это затеяли.
"Общественность в соцсетях бурлит на тему 'чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим'", - рассказал шеф-редактор газеты "Молодежь Дагестана" Тимур Джафаров.
По его словам, если власти свои обещания не выполнят, то это чревато куда более острым конфликтом, чем в Ингушетии.
При обсуждении вопроса о границах Васильев обещал полную прозрачность, но в чем она будет заключаться, остается только гадать, считает политолог Эдуард Уразаев.
"Прозрачность предполагает информирование о графике кадастровых работ и включение в состав рабочей группы представителей общественности и духовенства. Этого пока нет. Поэтому если процесс уточнения и фиксации границы будет сопровождаться недомолвками и сокрытием части информации, то возможны местные и республиканские акции протеста", – заключил эксперт.
Главный редактор дагестанской газеты "Новое дело" Гаджимурад Сагитов называет вполне вероятными протестные акции в приграничных районах, но не большие протесты, которые прошли осенью в Ингушетии.
"Ингушского сценария здесь не будет. Даже если кто-то в политике и околовластных структурах хочет что-то "отжать", то это бесперспективно", - сказал Сагитов.
Споры после взрыва
Об "ингушском сценарии" так или иначе говорят все – уж больно похожа ситуация. Руководитель научного направления "Политическая экономия и региональное развитие" Института экономической политики имени Е.Т. Гайдара Ирина Стародубровская надеется, что негативный опыт власти учтут при межевании.
"Риски все равно сохраняются, – говорит Стародубровская. – Не очень понятно, зачем после того, как "рвануло" в Ингушетии, снова выходить на это минное поле и продолжать муссировать тему границ".
Широкое обсуждение, которое многократно обещал Васильев, также вряд ли защитит от конфликтов. Во-первых, пока и обсуждения-то нет. Во-вторых, неясно, как оно будет организовано и кого имели в виду власти, говоря о "народе".
"Ингушская история показала – власти очень плохо представляют себе настроения людей. При принятии решения никто не прогнозировал, что реакция населения будет настолько бурной. Хотелось бы надеяться, что власти Дагестана лучше понимают настроения жителей республики, однако никакой уверенности в этом нет", - подытожила Стародубровская.
О чувствительности пограничных споров говорит и старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Ахмет Ярлыкапов.
"То, что пограничные споры крайне чувствительны, показали события лета 2017 года в Калининауле, в которых, кстати, отметилось высшее руководство Чечни и промолчало руководство Дагестана", - напоминает собеседник.
По его мнению, конфликтный потенциал у региона огромный. И если будет заключен такой же договор, как между Чечней и Ингушетией, то проблем не избежать.
